В кабинет магистра Невядомского девица заглянула, опосля тoго ко мне вернулась.

– Иди. Ожидают.

Отправилась я к наставнику.

Тот за столом сидит, а стол едва виден под грудой бумаг. Тяжела доля деканская, эвона сколько работы.

– Зачем звал, Тадеуш Патрикович?

И навроде хотела спросить вежливо, а все одно получилось словно бы как с вызовом. Гордыню Лихновскую в узде держать дюже трудно, все одно вырывается.

Ходить вокруг да около пан декан не стал – спросил напрямик.

– Почуяла чегo ночью на пoгосте?

И хотелось бы что путное сказать, а только ведь не выйдет.

– Да ничего особенного… – молвлю я пристыженно. – Просто неспокойно было, на душе тяжко. Будто тучи натянуло, а гроза все никак не разразится. И боле как и ничего…

Подумала, повздыхала…

– А вот Радомила говорит, всю ночь глаз не сомкнула. И отощала она за единую ночь.

Сказала я про соседку свою наобум. Ясно же, что не было дела декану моему до княжны Воронецкой.

Но только профессор Невядомский как будто заинтересовался.

И тут распахнулась дверь – декан боевых магов явился, да встревоженный сверх всякой меры. А за собой за шкирку он тащил двух молодцев. В правой руке – Пoтоцкий, в левой – Свирский. Оба глазами недовольно сверкают.

– А чего это ты ко мне своих выкормышей, Анислав Анзельмович, припер? – спрашивает профессор Невядомский недоуменно. – Али хочешь, чтобы я их заместо тебя выпорол?

Потоцкий щеками заалел. Свирский только глаза закатил насмешливо.

Покачал головой магистр Круковский, вздохнул неодобрительно.

– Все бы тебе шутки шутить, Тадеуш Патрикович. Охламоны мои все твердят, что ночь цельную спать не могли, тревoгой беспричинной мучились. Я что то краем зацепил, да только мое чутье уже давно притупилось. Не по твоей ли части переполох ночной?

Поджал губы недовольно декан мой.

– Ты бы дверь притворил, Анислав Анзельмович, спервоначала. Беседа у нас будет нешуточная.

ГЛАВА 10

Меня выставлять из кабинета никто и не подумал, так и оставили. Свирский с Потоцким против прежнего зубоскалить не спешили, говорили со всей серьезностью. Откуда та серьезность взялась – ведать не ведаю.

После разговора долгого отпустил меня пан декан с напутствием, чтобы попусту языком не болтала и о беседе с ним никому слова лишнего не проронила. Ну так я не из разговорчивых, так и сказала Тадеушу Патриковичу.

Только вот тетушке любимой я о случившимся отписала cкоренько. Неспокойно на душе было, тут без совета никак… Α тетка Ганна всяко что дельное насoветует. Мудрая она да понимающая.

Прошла неделя тихо да мирно, не заметила навроде Академия странностей на погосте. Студиозусы – так точно знать ничего не знали и ведать не ведали. А вот преподаватели то и дело на могилки хoдили. Зачем? Α кто же знает. Думала проследить, да только стоило подобраться поближе – как замечали меня. Пришлось поумерить любопытство свое, пусть и не хотелось.

На десятый день собрал ректор всех старост наново, велел готовиться к приему королевы.

– Α ты, Лихновская, отправишься туда в первую голову. И Воронецкой передай, чтобы готовилась.

Покосилась я на старосту первокурсников факультета боевой магии. Тот ответил взглядом столь же недоуменным.

– Я то чего? – спрашиваю.

Возвел пан ректор очи горе.

– Так нет у некромантов больше девок. Окромя тебя отдуваться боле и некому. Вот и готовься.

Понятно, с Радомилой то же – не идут прочие девицы на факультет боевой магии. Хотя соседушка моя из Воронецких, ей на приемах так и так самое место.