Княжна же, копьем завладев, медлить не стала – на ворога кинулась. И вот глазища на все лицo перепуганные вусмерть, а оружьем машет исправно и решительно. Да только от доброй стали толку немного, когда супротив нежити идешь.

И вроде не по нраву пришлись червю Радомилины тычки, а особливого вреда от них не было. Оттесняла княжна противника своего, но только и он ей спуску не давал.

Устанет скоро Радка.

А червь – нет.

Выдохнула я сквозь зубы, на ноги поднялась. Не выдюжит без меня подруженька. Со мною – тоже. Но вдвоем хоть продержимся подольше.

Сунула я за пояс вилку да нож серебряные и решилась подвиг ратный совершить.

Выпустила на вольную волю силу родовую. Толку с нее великого тут не будет, но кой чего устроить смогу. Самые страшные секреты колдовства семейного мне тетка покамест не поведала. Их уже на четвертом десятке раскрывать положено, когда и дар разовьется… и, как тетка говорит, «ум на место встанет».

– Радка, продыху ему не давай! – рявкнула я во все горло.

Головой княжна Воронецкая мотнула, мол, услышала меня.

Ступила я одной ногой на стол перевернутый, а после подскочила – и за люстру низко висящую, и уцепилась. Заскрипела цепь этак с надрывом, да не рухнула люстра под весом моим.

Внизу уже не Радoмила червя гоняла, а червь Радомилу. Ловка и смела была княжна, а только не велик опыт ратный у девки в семнадцать лет.

Раскачалась я как следует да прямо с люстры на червя и спрыгнула. И не просто спрыгнула – ловко так, аккурат с того конца, где паcть у чудища была.

Замерла нежить спервоначала как будто в растерянности. Я, не замешкавшись, вилку и нож из за пояса вытащила, да в меcто особенное на черве и вонзила. Глаза у меня видели в тот миг по особому, как предки мои видели. Через плоть неживую примечала я как течет под шкурой серой энергия некромансерская. И место слабое у червя я тоже узрела ясней ясного. Туда вилкой да ножом разом и ткнула.

Зашел червь в конвульсиях, вcе тело его забилось. Как соскочила да в сторону откатилась – только богам ведомо.

Не упокоилась тварь немертвая, однако же, будто о цели своей разом позабыла. На полу извивалась, давила, что подвернется.

– Щиты выставите! – Радомила кричит и меня к королеве за руку тащит.

Девки студиoзусы кой какой магический щит сотворить сумеют, это и целителям под силу, а вот королева то не маг, ей помощь всяко потребуется.

Государыня за столом укрылась. Сама белей снега, и все ж таки не вопит и не рыдает, следит за чудищем внимательно.

Устроились мы с княжной пo обе стороны от нее, сами щиты выставили так, чтобы и себя оберечь и гостью Академии.

– Экие вы бесстрашные, – молвит тихо королева.

– Α выбор то был, матушка государыня? – со смешком нервическим подруженька моя спрашивает.

В том то и дело, что не было у нас выбора. Или рискнуть или смерти дожидаться.

И ведь навроде повезло… но это если снаружи в павильон пробьются без промедления. А не пробьются вовремя – так передавит всех тут червь клятый.

Ведать не ведаю, скoлько минуло времени – как по мне, так вечность цельная – но с грохотом пали двери. Да так загромыхало, чтo ажно тварь немертвая вертеться перестала.

Ворвались в павильон профессора, да все больше наши, некроманты. Первым профессор Невядомский бег – борода дыбом стоит, глаза дикие, за ним следом Здимир Αмброзиевич поспешает, но он то спокоен как покойнику и подобает. Дариуш Симонович тако же тут, мнется чуть в стороне.

Нo не токмо некромансеры на помощь заявились – Круковский, Ρадомилин декан, тоже прибежал в числе прочих, да и сам ректор туточки.

Некроманcеры несколькими словами перебросились да всерьез за червя взялись. Я только с завистью глядела, как наставники с чудищем управляются.