|
Мы выследили двоих – их мощные передатчики дальнего радиуса действия были спрятаны в лесу, на склоне холма. Эти двое нам ничего не сказали, а мы не пытали их. Их казнили. Внезапные нападения итальянцев резко сократились, однако не прекратились – атаки десантников стали менее регулярными. Это, конечно же, означало, что среди партизан все еще оставались предатели. – Джордже налил себе обильную порцию пива. Было время завтрака; но он утверждал, что на кофе и чай у него аллергия. – Так втроем мы оказались в Италии. Почему именно мы? Потому что считались офицерами разведки четников и контактировали с итальянскими «коллегами». Почему мы с ними контактировали? Потому что шпионы работали на итальянцев. Почему мы были в этом убеждены? Потому что боевое воинское подразделение, каким является дивизия Мурдже, не имеет ни технических средств, ни возможностей, ни денег, чтобы проводить подобные операции. А у итальянской разведки все это в избытке.
– А почему среди этого обилия «почему» вы упомянули деньги? – спросил Харрисон. – Петер прав, – печально промолвил Джордже. – Вам не удалось понять образ мышления югославов. Сомневаюсь, что вы вообще способны разобраться в чьем‑либо образе мышления. Агентами четников, впрочем, как и любыми агентами, во всем мире движут не альтруизм, патриотизм или политические пристрастия. Деньги – универсальная смазка, заставляющая их мозги работать более эффективно. Шпионам платят достаточно много и, говоря беспристрастно, платят заслуженно. Вспомните, что случилось с теми двумя несчастными, которых разоблачил Петер. Майор поднялся из‑за стола, подошел к окну и посмотрел на уходящую вдаль белую равнину. Казалось, он совсем потерял интерес к беседе. – Видимо, вы не зря провели бессонную ночь, – сказал Харрисон. – Это еще не все, – заметил Джордже. – Нам удалось найти Киприано. – Киприано! – вскрикнула Лоррейн. – Да, Киприано. Лоррейн, дорогая, вы побледнели. Вам плохо? – У меня... У меня легкая слабость. – "Мараскине", – без колебаний откликнулся Джордже. – Сава! – один из солдат Черны немедленно встал и направился к бару. – Да, действительно, мы нашли Киприано. – Но как? – У нас есть свои маленькие хитрости, – уклончиво промолвил Джордже. – Как говорит Петер, повсюду есть надежные солидные граждане. Спасибо, Сава, налейте, пожалуйста, леди. Кстати, теперь можно забыть все, что рассказывал Петер о майоре там, наверху. Боюсь, он напрасно оклеветал бедного человека. Зато мы по‑прежнему находимся вне подозрений. Петер – великолепный актер, не правда ли? – Петер – великолепный лжец, – сказала Зарина. – Фу, в вас опять проснулось уязвленное самолюбие. Думаете, приятно обманывать вас? Во всяком случае, Киприано сейчас в Имоцки, наверное, обсуждает новые дьявольские планы с командиром бригады десантников Мурдже. Я не обязан ничего объяснять, Зарина, но не мог же Петер сказать Ранковичу и Метровичу открыто, что хочет поймать Киприано, поскольку тот – смертельный враг партизан. Вы огорчаете меня, дети мои. У вас была целая ночь для того, чтобы разобраться в таких элементарных вещах... – Джордже зевнул, прикрыв рот пухлой ладонью. – Прошу прощения" господа. Теперь можно и отдохнуть. До полудня мы никуда не отправимся – ожидается срочное сообщение из Бихача, затем понадобится некоторое время для сбора и сопоставления информации. А как вы собираетесь провести такое чудесное утро? Петер, эти люди вольны передвигаться по дому и вне стен его, как пожелают? – Конечно. Улыбнувшись, капитан Черны обратился к недавним пленникам: – А что, если вы оденетесь и я покажу всем наш городок? Здесь не слишком много достопримечательностей, так что прогулка не будет долгой и утомительной. |
