— Стране нужно много волшебства, — хмуро буркнул старик. — Вам повезло, и давайте закроем эту тему. Сейчас, думаю, вам нужно поспать. Пусть лучи солнышка и не страшны пока, но существа вы все равно ночные. Ах да, где-то в часе ходьбы отсюда располагается Головня — крайний хутор людей в земле нечисти. Сегодня в Головне празднуют Теплынь — праздник прихода лета. Всю ночь будут гуляния с факельными шествиями, чучелами и прочими танцами-шманцами. Как по мне, это будет лучший способ познакомиться с обитателями Страны. Я вас подниму в нужное время.

— Такое дело… — нахмурился я и бросил косой взгляд на Маргариту. — Как эти самые обитатели отнесутся к появлению вампиров? Я, конечно, могу и ошибаться, но, кажется, нас можно легко вычислить по мордам.

— Не ошибаешься, можно, и не только по облику, — неожиданно хихикнул Подорожник. — Но Теплынь, как и большинство праздников, — время перемирия: и люди, и нечисть могут спокойно плясать в одном хороводе и даже есть за одним столом. А в прежние времена вы, вампиры, весьма приветствовались на гуляниях.

— Это еще почему?

— Запамятовал, — физиономия старика расплылась в хитрой улыбке, — давно все это было да быльем поросло. А теперь… Егор, кликни водоплавающих, надыть им глаза-то отворить, на кой у них волосы позеленели и перепонки на ногах выросли, хе-хе! А вы — спать.

В этот раз сеновал достался нам. Небольшая продолговатая постройка разделялась на две части. Внизу, в стойлах, меланхолично жевали траву две буренки и встряхивала гривой рыжая кобыла, испуганно косящая в нашу сторону выпуклыми сливами глаз. Лапоть с ножками ткнул пальцем в сторону деревянной лесенки и помянул оскверненный сарай. Рита попыталась ухватить пальцами наглый лапоть, но он лишь хрюкнул и растворился в воздухе.

— Я — вампирша! — пробормотала Марго, когда я помогал ей взбираться наверх. — И ты — вампир…

— Все мы, братцы, свиньи, — закончил я и повалил женщину в душистый колючий матрац. — Почему-то мне казалось, будто в коровниках должно вонять навозом.

— А тут пахнет цветами… — Рита уже засыпала, обнимая меня. — Но это — от нас. Ты такой обалденный, мне так хорошо с тобой…

Я продержался не намного дольше. Стоило сомкнуть веки, и вернулся давешний синий цвет, преобразовавший окружающий мир в подобие вечных сумерек. Марго наполнилась слабым алым сиянием, слабо мерцающим, точно тревожный огонек. Когда женщина плямкала во сне, я хорошо различал длинные белые клыки за алыми губами. Думать об этом я не мог: странное сновидение позволяло только наблюдать, никак не реагируя на происходящее.

Когда голубой цвет приобрел более насыщенные обертоны, тяжелые шаги возвестили о приходе хозяина. Подорожник некоторое время топтался внизу, потом глухо кашлянул и заскрипел ступенями лестницы. Стоило его косматой голове появиться, и оцепенение дневного сна тотчас спало, точно кто-то отпустил веревку, спеленавшую мое тело. Я сделал попытку встать, и Рита мгновенно открыла черные, с багровым оттенком глаза. Она очень аппетитно зевнула, демонстрируя длинные острые клыки, и улыбнулась.

— Добрый вечер, — сказал Подорожник и снова кашлянул. — Солнышко закатывается, и вам самое время отправляться.

Я тем временем нащупывал языком собственные клыки, пытаясь сообразить, почему они не царапают десны. Выяснилось, эти колющие девайсы прячутся в специальные кожаные мешочки с внутренней стороны губ. Забавно.

Пока я производил исследование внесенных в организм изменений, моя подруга устроила Подорожнику настоящий допрос.