Джош поднял голову и огляделся: через два столика от него сидел… Грыжа с двумя приятелями и еще каким-то господином.

    На мгновение Джошу показалось, что все это уже было, что он спит или, наоборот, что он проснулся, и Марта жива-здорова, им лишь предстоит еще встретиться в опере, но на этот раз все будет хорошо, и…

    И тут он с усилием вспомнил, что Арчибальд Шварц по кличке Грыжа две недели назад попался на очередном «деле», забравшись в дом очень влиятельного чиновника, и на днях его должны были повесить на городской площади.

    В назидание прочим.

    Но вместо того чтобы болтаться в хорошо намыленной петле или по крайней мере в ожидании этой самой петли гнить в тюрьме и улаживать свои сложные отношения с Господом - вместо этого Грыжа почему-то сидел в трактире, пил вино и улыбался одними губами, а в темно-серых глазах Арчибальда Шварца по прозвищу Грыжа… нет, не должна читаться в глазах человека, внезапно оказавшегося на свободе, такая смертная тоска и полная безнадежность!

    Но почему?! Если Арчибальд каким-то чудом вырвался из тюрьмы или был помилован, то он должен радоваться… Грыжа радовался. Во всяком случае, со стороны все выглядело именно так. Трактир, приятели, вино - что еще нужно человеку, вышедшему из застенков? Но взгляд… после услышанного в госпитале св. Магдалины Джош не мог обмануться! На душе у Арчибальда Шварца было так же тоскливо и мерзко, как и у него самого.

    Как будто эту самую душу разъедал изнутри невидимый червь.

    Джозеф велел служанке принести вина и подсел за столик Грыжи.

    -  О, Джош! - искренне обрадовался Грыжа, и на миг его глаза стали прежними, но только на миг, не больше. - Хорошо, что ты появился!

    -  Привет, Арчи, - выдавил кривую улыбку Джозеф. - Как тебе удалось отвертеться от виселицы? Сбежал, что ли?

    -  Почти, - Грыжа сразу осунулся и будто стал меньше ростом. - Вот, господин Джон Трэйтор [6] помог…

    И Шварц кивнул на сидевшего чуть позади него высокого худощавого господина с черной седеющей эспаньолкой, косо прилепленной на внушительном подбородке. Незнакомец в богатом темно-зеленом камзоле и таком же зеленом берете с петушиным пером, залихватски сдвинутом на левую бровь, более всего походил на испанца, хотя фамилия и имя у него были скорее английские - и в этом трактире господину Трэйтору было никак не место.

    При упоминании своего имени спаситель Арчибальда-Грыжи привстал и слегка поклонился. Джош ответил ему тем же. Тогда господин Трэйтор вскочил и, расшаркавшись, подмел петушиным пером своего берета сомнительно чистый пол трактира. Откуда бы ни взялся этот удивительный господин, в свободное время спасающий воров от петли - он был сама вежливость.

    -  Кончайте любезничать, парни, - буркнул один из дружков Грыжи, жилистый детина со шрамом на помятом лице. Имени детины никто не знал, и он любил, когда его звали просто и незамысловато: Сундук. - Не сегодня, так завтра, а петли не миновать!

    Чем-чем, а тактом Сундук никогда не отличался.

    -  Да ладно тебе, Сундучище, - махнул на него рукой Джош. - Интересно все-таки, как это господину Трэйтору удается вытаскивать людей из тюрьмы? Он, часом, не колдун?

    Грыжа невольно вздрогнул, разлив вино себе на колени, а Джон Трэйтор еле заметно поморщился.