Лучше бы иметь санкционированное разрешение на открытие дела Курта Добблера.

Жаркий день. Воздух провонял какой-то химией. Небо, несмотря на жару, подернуто серой пеленой. Вчера, за несколько минут до полуночи, Петра позвонила Эрику в родительский дом, но сначала доставила домой Айзека. Парень был расстроен тем, что его отстранили от засады, однако обиду перенес с достоинством. Как только с делом будет покончено, она постарается уладить неприятности, связанные с Флако Джарамилло.

Сначала Эрик не брал трубку, и она было подумала, что он уже спит. По природе он был совой, но преподобный Боб и миссис Шталь ложились рано, так что, возможно, он шел им навстречу.

Спал он в комнате, которую выделили ему еще в детстве, в скромном домике на ранчо Камарилло. Там по-прежнему висели вымпелы, постер, спортивные награды. Все это бережно сохранили родители. Военные медали, которые он чуть не выбросил, разложены были матерью на пробковой доске.

Когда она уже хотела повесить трубку, он сказал:

— Привет.

— Я тебя разбудила?

— Нет, я на ногах.

— Извини, что отрываю, но 28 июня, кажется, состоится. Она рассказала ему об Отто Ретзаке и о Добблере, вздумавшем воплотить в жизнь убийства столетней давности.

— Когда ты меня ждешь? — спросил он.

На следующий день они встретились в 6:45 в закусочной на бульваре Реседа, в миле от Вентуры. Это место было в пяти минутах езды от дома Добблера на Росита-авеню.

Очевидно, что Эрик, не знакомый преступнику, должен был находиться на переднем плане. Он поехал на своем джипе в северном направлении, сделал разворот на 180 градусов и остановился в тени деревьев. За рулем сидел низко, к тому же и окна его автомобиля были тонированы темнее, чем полагалось по дорожным правилам.

В квартале стояла тишина. Трусцой пробежала группа поклонниц здорового образа жизни. Мужчины в строгих деловых костюмах вышли из седанов последних моделей, отправились на работу. Черный джип Эрика не бросался в глаза — прекрасный выбор для такого района. Если кто-либо спросит, у Эрика имелось наготове несколько историй. В крайнем случае, покажет полицейское удостоверение.

Этого не потребовалось.

Петра остановилась в южном конце Вентуры, возле тротуара. Приготовилась следовать за Добблером. Он мог направиться в сторону побережья, к сто первой автостраде, или же повернуть в любую сторону на бульвар. Левый поворот был более вероятен: до «Тихоокеанской динамики» в западном направлении шестнадцать миль.

Эрик позвонил в восемь пятнадцать.

— Добблер с дочерью садятся в «инфинити»… Едут на восток. Если ее школа не в горах, он скоро проедет мимо тебя. Быстро посмотрю что там, позади дома, и нагоню тебя.

Спустя несколько минут седан Добблера цвета шампанского проехал на зеленый свет на бульваре Вентура. Петра пропустила перед собой две машины и последовала за ним. Добблер продолжал ехать в северном направлении. Возле Риверсайд повернул налево, проехал четыре квартала, свернул направо. Еще три квартала, и «инфинити» влился в поток автомобилей, едущих к частной школе с громким названием «Общеобразовательная подготовительная академия Западной долины». Нанятый школой полицейский управлял медленно двигавшейся моторизованной колонной. Эрика не видно. Она позвонит и даст знать, где находится. Но только начала набирать код, как заметила черный джип в зеркале заднего вида. Может, чей-то еще? Нет, те самые затемненные окна и пыльная решетка. Эрик проехал мимо нее, словно незнакомый, обогнул очередь и исчез из виду.

Петра припарковалась и сидела, не спуская глаз с Добблера. «Инфинити» выделялся из общего ряда: единственный седан в параде огромных четырехколесных «бегемотов». В них сидели холеные мамаши со свежими прическами.