|
Без чего не может быть произведен перевод подозреваемого в обвиняемые? Без наличия мотива, материальных признаков преступления, а также – свидетельств невольных зрителей или соучастников. – Как можно, hevary? Я не меньше, чем вы, желаю установить истину… Во первых, имеется ли свидетельство о моем намерении нарушать закон? Вряд ли. Молодой человек, если, конечно, его не вынудили врать, сообщил, что получил кости на время, без платы и прочих обязательств, по дружески. Кроме того, я и подозревать не мог, что он отправится с моими игрушками искать выгоду. Во вторых, на каком основании кости объявлены краплеными? Только потому, что часто ложатся нужными сторонами вверх? Но если кидать монету, она может падать орлом и решкой поровну раз, не так ли? К тому же случается еще удачливый день… Значит, и мои кубики ведут себя, как положено, а частота выпадений одних и тех же граней – просто совпадение вблизи полнолуния. Если не верите, можете устроить проверку и собственноручно стучать костями, отмечая результат каждого броска. Хотите развлечься? Вьер покачала головой. – Я бы решила, что вы, юноша, смеетесь над старой женщиной, если бы не одно обстоятельство. – Смеюсь? – Ваши слова верны от первого и до последнего. Но их можно выбросить прочь. – Почему же? – Они больше не нужны, – женщина помолчала и сухим тоном чиновника, читающего сводку событий, сообщила: – Вечером девятого дня третьей ювеки Ока Аурин в ходе следственных действий изъятые ранее игральные кости прекратили свое существование. Попросту говоря, рассыпались трухой. Сдержать улыбку не получилось. Значит, надзорные на стали тянуть кота за хвост и быстренько приступили к поверке моих наставлений практикой. Признаться, не ожидал. Думал, придется торчать в управе весь Зимник. Что ж, людская алчность в очередной раз сыграла мне на руку. Будем надеяться, не в последний. – Вижу, для вас подобный исход дела не стал неожиданным, – вьер сузила глаза, пряча серую сталь взгляда в ножнах век. Соврать? Прикинуться наивным дурачком? Нет, не стоит дразнить демонов. Хотя, что бы я ни сказал сейчас, мне в вину не поставят: иначе допрос проходил бы с участием писца и наблюдателя, призванного засвидетельствовать соблюдение всех правил, в особенности, телесного и душевного здоровья допрашиваемого. По утверждению молвы, все эти строгости вошли в обиход после Зимне Летней войны, длившейся от одной темной ювеки до другой и случившейся именно из за того, что обвинение одному из сиятельных вельмож, попавших в опалу, было предъявлено по итогам допроса с применением всяческих подручных средств, включая дурман и иголки разной толщины. У вельможи оказалось множество друзей и сторонников, которым не понравился приговор (кстати, в самом деле, надуманный и нелепый), и… Разгорелась маленькая междоусобная свара, закончившаяся только после личного согласия императора внести в законы несколько лишних строчек. Конечно, покойным управам работы прибавилось, вот только врать на допросе стало еще опаснее, чем было: если уличат во вранье, сразу отправляют на каторжные работы во благо империи. Согласно все тем же лишним строчкам. – Да, hevary. – И как мне видится, вы не просто предполагали, а рассчитывали, что именно этим все и закончится. Я права? Смотрю на улыбчивое лицо под вуалью морщинок. Зачем женщина старается докопаться до моих мотивов и расчетов? Любопытство мучает? Вряд ли: не тот возраст. Нет, вьер преследует свои цели, а вот какие именно, есть шанс узнать и немедленно. Если быть честным и искренним. – Да. Я знал, что кости рассыплются, но не мог с точностью предсказать, в какой момент. – Потому что не знали, сколько раз тоймены попытаются выбросить «Солнцестояние»? – Именно. Она потерла пальцами переносицу. – Умно. Но если не секрет, откуда вы взяли столь послушные кубики? – Сам сделал. |
