- Спите спокойно, здесь вас красные холмы не достанут! - напутствовал их юноша.

- А зачем эта трава? - полюбопытствовал Чиптомака.

- Как зачем? Спать на ней, - растерялся Чунга-Заш.

- И-эмма, как вы добры, - растрогался лэпхо, которому за долгую жизнь, полную скитаний, никто не догадался хоть что-нибудь подложить под ребра. - Жаль, что у меня нет гуоля, я спел бы твоему племени.

- Не знаю, что такое гуоль, - осторожно ответил тот, - а петь после ужина у нас запрещено. Завтра у всех много дел, надо отдохнуть.

Он ушел и стало совершенно тихо. К удивлению Чиптомаки, внизу совершенно не было душно, существовала какая-то хитрая система вентиляции. Сытый, чудесным образом спасенный от красных холмов, и впервые за долгое время абсолютно защищенный, лэпхо не мог так сразу взять и уснуть.

- Ларимма! - позвал он.

Женщина не ответила, а когда старик позвал вторично, даже стала похрапывать. Чиптомака рассердился, и хорошенько ее потряс.

- Ты уже забыла, что говорила мне? И-эмма, а как же "ни в чем не отказывать"?

- Что-то я устала сегодня, - попробовала возразить Ларимма. - Да и ты тоже очень утомился из-за этого демона. Да и вообще, не вредно ли этим заниматься под красными холмами?

- Умеешь быть хитрой, когда захочешь, - похвалил ее Чиптомака. - Ну будь ты такой дурой, и-эмма, была бы умницей. Кожа твоя как кора чапальмы, и-эмма...

- Знаешь, не надо сегодня петь, раз запрещено, - сонно попросила Ларимма. - Уж давай как-нибудь побыстрее, спать хочу.

Но Чиптомака не мог не петь, поэтому все равно исполнил полагающийся мотив, хотя и про себя. Потом откинулся на душистую траву и мгновенно заснул, едва успев злорадно представить С'Шугу на голом земляном полу, по прежнему связанного и запертого в душной темной яме.

Старику приснился Салакуни. Он почему-то держал в руках разбитый гуоль, пытаясь что-то наиграть толстенными пальцами. Чиптомака пытался спрашивать друга, как тот поживает, как себя чувствует рядом с демоном, но тот ничего не отвечал, только поглядывал грустно. Потом, так и не сумев извлечь из инструмента ни одной чистой ноты, запустил его в лэпхо и тот проснулся с твердой уверенностью, что демон сбежал. Последнее, что он помнил из сна - летящий ему в голову гуоль превратился в охапку травы.

Чиптомака вскочил, в темноте не сразу разобрался куда идти, налетел на стену, рухнул на спящую Ларимму. Женщина во сне заворчала, потребовала, чтобы он больше не лез, но стари встряхнул ее, заставил проснуться - разлучаться в темноте ем не хотелось. Потом лэпхо выскочил в коридор, позвал Пуш-Мача, и сразу вспомнил, что драгоценный амулет остался лежать в траве. Кинулся искать, при этом сбив с ног зевающую Ларимму и таким образом исхитрился разбудить все селение.

- Да что случилось? - появился наконец заспанный Пуш-Мача.

- Он сбежал, я уверен! Наш демон сбежал!

- Ну как он мог сбежать? И куда? - не понимал подземный житель. - Хорошо, пойдем - и ты увидишь сам!

Они прошли по коридорам к тому самому месту, где С'Шугу обещали заточить в яму с заваленной камнями крышкой. Здесь уже стоял Чунга-Заш, его Чиптомака узнал сразу, потому что в руках юноша держал маленькую плошку с горящим в ней маслом, которое почти н давало чада. Не успел старик подивиться такому способу освещения, как юношу произнес:

- Сбежал!

- Но как? - не поверил Пуш-Мача.

- Ему опускали траву, чтобы было на чем спать ночью, а он избил обоих наших ребят и удрал. Там есть крюк, чтобы вешать личную одежду, с его помощью он наверное и развязался. Теперь он снаружи, и даже не закрыл выход крышкой.

- Так закрой! - рассердился отец. - Прости, Чиптомака, что мы не уберегли твоего демона. Но я совершенно не понимаю, куда он мог отправиться.

- Ничего, я примерно понимаю... - вздохнул лэпхо. - Он никуда не денется, будет здесь поблизости. Но демон очень опасен, все здесь живущие должны теперь остерегаться.