– Перехватчик закладок! Втянет любую, которая окажется поблизости! – сухо подтвердил Гай.

Он щелкнул ногтем по крышке и вручил шкатулку Белдо. Тот вцепился в нее, ощущая, как крышка вздрагивает под пальцами. Ледяная, она одновременно была и обжигающей. То становилась невесомой, то наливалась тяжестью, и тогда Белдо едва мог ее удержать.

– Никогда не открывайте шкатулку без нужды, Дионисий! – предупредил Гай. – Если рядом не окажется живой закладки, внутри шкатулки будет ваше сердце. Скромная плата за ложный вызов.

– Так там… – пугливо начал старичок.

– Навеки прикованный эльб, – подтвердил Гай. – Ваш предшественник, не совсем покойный Клавдий, любил эксперименты. Думаю, он и сейчас в них участвует. В том или ином качестве.

Белдо поставил шкатулку на стол и снова ее взял. В его движениях читалась птичья суетливость.

– И как нам оказаться рядом с бабочкой? – спросил он.

– Проявите воображение, Белдо! Что делают все бабочки?

Старичок вытянул губы трубочкой.

– Ну как же-с? Порхают, – сказал он нежно и застенчиво.

– Порхают – да! Но где? – сказал Гай.

– На цветах, – еще застенчивее сказал Белдо.

Рот Гая сполз на щеку, что происходило, когда он был особенно доволен.

– Тепло, – отозвался он. – Даже горячо! Вы мыслитель, Дионисий!

– Но в Москве немало цветов! Поставить берсерка у каждого нереально! – замученно отозвался старичок.

– И не надо. Для этой бабочки требуются особые цветы – живые закладки с двушки. К ним она и летит в первую очередь… Что, вы думаете, она делала на Воробьевых? А сейчас наверняка сидит на другой зарядной закладке! Знать бы только, на какой!.. – Рот Гая опять пополз куда-то, а лицо провисло.

– А если использовать ту, что мы нашли у горнолыжного спуска? Установить ее, спрятать рядом шкатулку и ждать? – предложил Белдо.

Гай погладил шкатулку.

– Нечто подобное я и предлагаю. Только считаю, что вероятность следует максимально увеличить. Подарите закладку с Воробьевых подопечной Долбушина. И пусть Тилль поспешит. Если бабочка не прилетит к закладке, она прилетит к девчонке, когда ее возьмут в оборот…

Всю обратную дорогу глава второго форта молчал. Обеспокоенный Птах временами бросал взгляд в зеркальце и видел хозяина, похожего на взъерошенную больную птицу. Рядом на сиденье лежало нечто укутанное в платок. Сомнения глодали Белдо и отплевывали кровавые куски души. Возможность попасть на двушку растревожила старичка.

Дома Белдо длинным нехудожественным шипением отогнал метнувшихся к нему Младу и Владу и ушел в дальнюю комнату. Всю ночь там терзалась и плакала виолончель. Ей хотелось сказать что-то, чего никогда не говорил ее хозяин.

Фонтан Зеленого Лабиринта

– Подумаешь, стена! Это Ульчик показушку устроил! Обычная телепортация – четыре секунды, а ускоренная – полсекунды. Правда, это опаснее, – хмуро пояснил кто-то.

Рина обернулась. Рядом стояла бритая Наста и дергала в ухе автоматную гильзу.

– У нас тоже кадр один вздумал перед девушкой выпендриться. Поднялся на двадцать третий этаж, разбежался и – в полете – цап за нерпь… – продолжала она.

– А нерпь была разряжена? – попыталась угадать Рина.

– Да не, почему? Заряжена! Но переместился-то он тоже на уровень двадцать третьего этажа!.. – цинично закончила Наста.

Придержав Бинта, Наста бесцеремонно сдернула Рину с седла.