Швед стоял в ней, внимательно вглядываясь в реку, и едва увидел Джорджию, как развернулся и направился к берегу. Еще несколько мгновений, и он остановился, спрыгнул на берег, держа в руках веревку, и пот ручьями тек по его лицу.

– Я слышал выстрелы, – сказал он. Дышал он натужно, тяжело, но затаил дыхание, едва увидел свежие следы на крокодильей горе. – Какого черта?..

– Крокодил сожрал Дэниела.

У Шведа округлились глаза.

– Неправда.

Джорджия покачала головой.

– Боже правый.

Тогда Джорджия вкратце рассказала ему, что произошло.

– Я не могу… – Она поглядела через плечо на сломанную пальму. – Почему Беззубый?.. Ведь это я должна была…

– Ты находилась прямо перед ним?

– Да.

– В этом все дело. Крокодилы нападают на тех, кто слева или справа, понятно?

– А Дэниел?

– Судя по тому, что ты сказала, он оказался у Беззубого на пути, когда тот сломя голову бежал к реке. Насколько я понимаю, он столкнул Дэниела в воду, ну а там… там его территория.

Джорджия поглядела на неторопливую реку, ослепительно сверкавшую в лучах утреннего солнца. В воздухе появилась большая цапля, медленно летевшая к воде. Вновь зашумел буш. Джорджия услышала, как призывно воркует австралийский голубь и визгливо кричит желто‑хохловый какаду.

– Может быть… – Джорджия запнулась и откашлялась. – Он мог выжить?

Швед поглядел на горку, потом махнул рукой на широкую неторопливую реку, кишевшую крокодилами, потом на скопление мангровых деревьев, где тоже было полно крокодилов, и на тропический лес вокруг.

Джорджия молчала.

– У него не было ни единого шанса. Когда крокодилы сжимают зубы, то нагрузка тонн в пять, не меньше. Сама подумай. Даже если в тот момент он выжил, как он смог бы выбраться оттуда живым?

– Надо подождать. На всякий случай.

Не говоря ни слова, он пристально вгляделся в нее.

– Ладно, – произнес он некоторое время спустя. – Прыгай в лодку. Давай осмотримся.

Усевшись в лодке, Джорджия только теперь заметила, что у нее расстегнута молния на шортах, и, откинувшись назад, привела себя в порядок. Пока Швед кружил по реке, она смотрела на воду и берега, стараясь не пропустить хоть какого‑то знака, указывавшего на Дэниела или Беззубого. Летучие лисицы возвращались на свои насесты. Крошечные птички, размером со спичечный коробок, мелькали между деревьями. Тропический день начинался как обычно, словно ничего не случилось.

– Кстати, как этот мерзавец освободился? – спросил Швед. – Я как будто надежно связал его.

– Перочинный нож. Он всегда носил его с собой.

– Черт. Я‑то думал, у него только пистолет. Мне даже в голову не пришло обыскать его. Извини.

Они молча продолжили поиски. Прошел час. Никого. Никаких следов гигантского крокодила, никаких следов его жертвы. По мере того как солнце поднималось в небе, становилось тепло, потом жарко, и Джорджия страдала от пота. Она была обезвожена, но переносить жажду оказалось гораздо легче, вспоминая о пребывании на плоту.

– Наверно, Беззубый утащил его на дно, – сказал Швед, – и теперь ждет, когда мы отправимся восвояси.

Они миновали крокодилью горку, и когда Джорджия увидела примятую траву и практически пополам сломанную пальму, она поняла, что все кончено.

– Поехали, – сказала она.

Швед повернул к ней морщинистое от вечного пребывания на солнце лицо:

– Скажем, что мы оставили его тут? Ничего не скажем? Бекки будет рада получить страховку.

Джорджия подумала и покачала головой:

– Да нет, слишком сложно.