Торопливо протерев лицо – крыша джипа была похожа на решето, – Джорджия повернула направо и сквозь пелену дождя увидела вдали белое пятно. Она немедленно сбавила скорость. «Казуар‑Крик» – гласила надпись, и Джорджия, почувствовав жалость к мертвой птице, резко затормозила, после чего мрачно посмотрела на бурлящий Казуар‑Крик.

Какой, к черту, ручей? Это большая река.

И как теперь выбираться? Дорога на юг, в Каирнс, закрыта, паром на реке Дейнтри тоже не работает, так что по берегу не проедешь. Путь на север приведет лишь в малюсенький Куктаун, где на востоке – штормящий океан, а на западе – джунгли. Остается лететь, другого выхода из ловушки нет.

Господи, пожалуйста, помоги мне выбраться отсюда. Пусть будет свободное место в самолете Бри. Я хочу обратно в нормальный мир. Мне не выдержать еще одну ночь с миссис Скутчингс, а если я уйду от нее, она обидится, и пусть даже она сумасшедшая, зачем ее обижать? Она была добра ко мне.

Дерево размером с «судзуки» упало в воду, подняв со дна взбаламученный песок и окрасив реку в темно‑коричневый цвет, после чего поплыло к другому берегу, пока им не завладело течение. Хватит ли ей смелости перебраться через реку? Или она вернется в Налгарру и еще несколько дней проведет там, просиживая в пабе, накачиваясь пивом и наблюдая, как гекконы лезут на стены?

Преодолевая усталость, Джорджия заплела косы и надела шляпу, которая была на ней на похоронах. Брайди права. Волосы слишком длинные и густые. Интересно, со стрижкой будет лучше или хуже? У Джорджии всегда были длинные волосы. Может быть, и вправду пора избавиться от этой «веревочки» (дерни за веревочку!), как ее называет босс, и рискнуть, сделав короткую стрижку, может быть даже перекрасив волосы в другой цвет?

Джорджия протерла зеркало и попыталась представить свой слишком большой подбородок и серые глаза в окружении рыжих или черных волос вместо грязновато‑русых. Безнадежно. Тогда веснушки будут еще заметнее. Не в первый раз Джорджия с отвращением смотрела на свое отражение, представляя две‑три веселые веснушки на переносице, тогда как сейчас они усеяли все лицо.

Затянутое свинцовыми тучами небо неожиданно полыхнуло синим пламенем. Погода менялась в согласии с прогнозом, и самолет Бри поднимется в воздух в два часа. Оставалось сорок пять минут. Чем быстрее она окажется на аэродроме, тем лучше, ведь остальные тоже так думали, стараясь вырваться из непогоды.

Джорджия еще раз внимательно посмотрела на реку, жалея, что рядом нет деда. Уж он‑то без проблем переправился бы на другой берег.

– Джорджи, – будто услышала она, – сначала попробуй перейти ручей вброд. Ты должна промерить высоту. – Голос Тома вроде бы зазвучал громче, пока она смотрела на бурлящую воду. – Как вода? Выше колес? Мотора? Кузова?

– Да, да и да, – сказала Джорджия.

Река казалась страшно глубокой, течение – быстрым, так что надо было держать курс против течения, чтобы выйти напротив. Дно тут песчаное, и это хуже, чем большие камни, к тому же наверняка есть ямы, оставленные другими машинами. Джорджия сглотнула слюну и заметила, что руки у нее стали мокрыми.

Эви знала, что делала, когда давала ей свой джип. Она сказала, что вода в Казуар‑Крик поднимется высоко, но Джорджии не стоит беспокоиться на этот счет, потому что «судзуки» переживал и не такое. Мол, она со своим верным «судзуки» много раз одолевала ручей, даже когда казалось, что это невозможно, поэтому Джорджии нечего трусить.

Джорджия слышала голос Эви, который заглушал предостерегающий голос Тома.

– Почему, как ты думаешь, я в первую очередь купила джип? Чтобы красоваться в нем? Хватит глупить, подружка, и вперед!

2

Включив первую скорость, Джорджия направила джип вниз по размытому склону.