– Извини, Джорджия!

Прибежала Джули Чжун и подхватила Викки на руки, но та продолжала упоенно кричать: «Малявка! Малявка!» Джули успокоила дочь и, показав на ребятишек Тилли, сказала, чтобы она поиграла с ними. Викки пулей помчалась к ним, визжа от радости.

– Как дела? – спросила Джорджия улыбающуюся Джули.

– Мне нравится тут. Жаль, Пол…

Улыбка поблекла.

– Я тебе сочувствую, – проговорила Джорджия и положила руку ей на плечо. – Я не хотела напоминать.

– Нет, нет. Все в порядке. – Улыбка вернулась на ее лицо, правда, немного печальная, но все же улыбка. – Он был очень смелым человеком. И навсегда останется с нами. Мне здесь хорошо. Я опять могу практиковать… У меня уже появились постоянные клиенты!

– Двое, – послышался голос сзади. – Одного ты только что потеряла. Твоя зеленая микстура бессильна перед моим курением. Слава богу за «Никоретте», или что там еще ты заставляешь меня пить?

Это проворчала подошедшая Индия.

– Чтобы мое лекарство работало, – заявила Джули, выпрямляясь во весь свой крошечный рост, – ты должна принимать его три раза в день.

– Эту отраву?

– А вот Джон пьет и говорит, что помогает, – не смолчала Джули, и Джон торопливо спрятал сигарету под стол.

Несмотря на то, что Медицинская ассоциация никак не принимала антибиотик, назначая все новые тесты и испытания, Джон был преисполнен бесконечного оптимизма, особенно с тех пор как получил разрешение на работу и приглашение обратиться за австралийским гражданством.

Джорджия видела, как у него с колен поднимается дымок, словно загорелась салфетка, и рассмеялась.

– Ну что ты такая счастливая? – проворчала Индия, садясь за стол и наливая себе вина. – Ты еще не знаешь, что тебя ждет.

Джорджия взглянула на стоявшую у левой ноги сумку, из которой высовывалась фотография с яхтой в лучах ослепительного тропического солнца. Хотя яхта и выглядела новенькой, она явно была неплохо обжита, на веревке висели выстиранные вещи, на корме сохли полотенце и плавки, на палубе виднелись чашка с кофе и кипа газет.

Фотографию доставили в ненадписанном конверте вместе с билетом первого класса на самолет до Барбадоса, и на обратной стороне аккуратным твердым почерком было написано: «Что тебе терять?»

Ни подписи, ни даже почтового штемпеля. Пришел мужчина в костюме, постучал в дверь. Непонятно, как ему это удается? Но будь у нее возможность, она бы сама попросила его быть таинственным. И хотя ей известно, что он убийца, она ведь тоже убийца. Она стреляла в Джейсона Чена и убила его, что совершенно не мешало ей спать по ночам. Вряд ли и он плохо спит.

– Ну и когда ты собираешься взяться за работу от девяти до пяти? – спросила Индия.

– Зед сказал, когда я пожелаю. Он хочет, чтобы я сначала отдохнула, прежде чем впрягаться. А сам чуть ли не прыгает от восторга.

– Ну да, знаю, – холодно произнесла Индия. – Он звонил мне. Хочет, чтобы я подготовила материал о судьбе здешних нелегалов. Он собирается извлечь максимум выгоды из твоей славы.

Джорджия не возражала. В конце концов она получила работу, которая ей нравилась, у нее было за что сражаться, и Зед даже предложил ей поездку в Китай, чтобы она могла на все посмотреть своими глазами, повидаться с друзьями, получить представление о китайской культуре и проблемах китайцев.

Она подцепила вилкой большой кусок рыбы и отправила его в рот. Пища богов, подумала она. Потом подняла бокал:

– За Шведа. За нашего охотника и добытчика.

Усмехнувшись, он поднял бутылку с пивом:

– За большую добычу!

Добыча и в самом деле была что надо, килограммов на двадцать пять.