|
Не так давно, не уведомив Колена, жилец этот стол передвинул. Теперь струя падала ему на буфет. Колен всунул ноги в сандалии на меху морской собаки и надел элегантный домашний костюм: брюки из зеленого глубокой воды вельвета и пиджак ядрено-орехового цвета. Полотенце повесил в сушилку, положил коврик ванной комнаты на край ванны и посыпал его крупной солью, чтобы извергнуть наружу всю набравшуюся воду. Коврик тут же пустил слюну, покрывшись гроздьями маленьких мыльных пузырей. Колен вышел из ванной и направился на кухню проследить за последними приготовлениями к обеду. Каждый понедельник приходил обедать Шик, он жил неподалеку. Была всего лишь суббота, но Колен заждался Шика, ему хотелось, чтобы тот оценил меню, с безмятежной радостью разработанное Николасом, его новым поваром. Шик, такой же, как и он сам, холостяк, приходился Колену ровесником -- им стукнуло по двадцать два года; литературные вкусы у него были те же, а вот денег гораздо меньше. Колен обладал состоянием, которого вполне хватало, чтобы жить надлежащим образом, не работая на других. Шик же вынужден был каждую неделю ходить в министерство к своему дядюшке и занимать у него деньги, так как ремесло инженера не позволяло ему удерживаться на уровне подчиненных ему рабочих, а это трудно -- управлять людьми, которые одеваются и питаются лучше, чем ты сам. Колен, насколько это было в его силах, ему помогал, при первой возможности приглашая обедать; однако гордость Шика заставляла Колена быть насторожен не показывать слишком частыми милостями, что он хочет прийти другу на помощь. На кухню вел очень светлый коридор; застеклен он был с двух сторон, и с каждой из них блестело по солнцу, так как Колен любил свет. Повсюду виднелись тщательно отполированные латунные краны. Игра солнц на кранах порождала феерические эффекты. Кухонные мыши любили танцевать под звук сталкивающихся на кранах солнечных лучей и бегать за маленькими желтыми шариками, в которые превращались, рассыпаясь по полу, солнечные лучи, похожие на струйки ртути. Проходя мимо, Колен погладил одну из мышек -- у нее были длиннющие черные усы, сама она была серая, стройная и чудесно лоснилась. Повар кормил их очень хорошо, не позволяя, однако, слишком толстеть. Днем мыши не шумели и играли только в коридоре. Колен толкнул эмалированную дверь кухни. Повар Николас наблюдал за приборным щитком. Он сидел за пультом, тоже покрытым светло-желтой эмалью; на пульте было несколько циферблатов, которые соответствовали различным кухонным аппаратам, расположенным вдоль стен. Стрелка электрической печи, настроенной на жаренье индейки, колебалась между "готово" и "не совсем". |
