Во время первого же, после длительного перерыва, полета Ноя, его самолет был угнан клиенткой – отчаявшейся, напуганной, загнанной в угол Бейли Синклер.

Реакция Ноя на угон оказалась совершенно неожиданной для всех. Он влюбился в Бейли. И как-то получилось, что он, наконец, вернулся к ним тем же Ноем, которого все любили. Он нашел свой путь возврата к прежнему образу жизни, а Шейн, Броуди и Мэдди вместе с ним вздохнули с облегчением.

Жизнь продолжалась.

А теперь вот Шейн изменился. По-видимому, переживал какой-то кризис, а Мэдди не знала, что с ним происходит, чем и как ему помочь.

– Что это?

Изумленная Мэдди подняла голову и увидела Броуди, смотревшего на нее проницательными глазами, не упустившими ни одной детали, включая то, что она снова поменяла цвет волос, а также то, что на ней новая юбка. Еще короче прежней.

Она хорошо смотрелась на ней. Господи, да она великолепно смотрелась на ней, при ее-то ногах, и Мэдди знала это. По не совсем понятной ей причине, а может быть, наоборот, по очень понятной причине, она хотела, чтобы он заметил это, и хотела, чтобы он страдал.

Броуди только что прилетел из Кабо, где, наверное, провел некоторое время на солнце, либо в ожидании клиента, либо при подготовке самолета, так как было заметно, что он загорел. Загар шел ему.

Жутко эффектный сварливый мужчина. Слишком эффектный. Мэдди стояла так близко от него, что испытывала… сексуальное возбуждение. Ей захотелось прижать его к стене, прильнуть к нему всем телом и поцеловать так, чтобы высосать из него всю сварливость. Она могла бы это сделать. Но не станет. Он не заслужил ее поцелуя. А ей нужно больше свободного пространства. Но чтобы выйти из-за стола, ей пришлось протискиваться между ним и столом, задеть его. Мэдди задержала дыхание, чтобы не ощущать его запах – в целях самозащиты, потому что от него всегда изумительно пахло, – а потом направилась к выходу. Ей нужно было рассказать Шейну о только что поступившем телефонном звонке. Нужно было выполнять свою работу, а не мечтать о несбыточном.

– В чем дело? Проклятие!

– Перестань таскаться за мной.

– Тогда остановись и поговори со мной. В чем дело?

– Ни в чем.

– Ни в чем. – Броуди кивнул, хотя определенно не поверил ей. – Я видел тебя накануне. Ты была с парнем.

Значит, все-таки видел ее. Прекрасно. Она его тоже видела.

– У тебя все успешно прошло?

– То есть?

– То есть… хорошая ночь была?

– Не хочешь ли спросить, спала ли я с ним, а, Броуди?

– Это уже не мое дело.

– Вот и правильно, не твое. – Мэдди снова взглянула на Шейна, который все еще стоял на площадке.

Броуди проследил за ее взглядом.

– Если тебя интересует он, то путь свободен. Достаточно просто сказать ему об этом.

Мэдди недоуменно уставилась на Броуди:

– Что?

– Он нравится тебе.

– Ты имеешь в виду – потому что у него есть член?

– Я этого не говорил.

– Уж лучше сказал бы что-нибудь.

– У тебя на лице было выражение…

– Досады?

– Нет, разочарования, беспокойства. – У него затвердели скулы. – И чего-то еще.

– Давай, рожай. Чего там еще?

– Возбуждения.

Она изумленно посмотрела на него. «Ведь это из-за тебя, идиот».

Но Броуди не перестал доставать ее.

– Сейчас у него никого нет, так что…

Издав хриплый горловой рык, Мэдди сгребла его за ворот рубашки, толкнула к стене, а потом сделала то, что до этого происходило только в ее фантазиях, а именно прижалась к нему всем телом и впилась в губы страстным поцелуем.