– Но как убийца мог об этом знать? – не удержалась Шивон.

– Значит, он имел доступ к материалам расследования и, может, даже тщательным образом изучил их. Может быть, побывал в Приграничье, порасспросил кого возможно, послушал местные слухи.

Стоя рядом с ним, она пристально смотрела на доску.

– По‑твоему, Сирила Коллера и Эдди Айли убили просто для отвода глаз?

– И это сработало. Если бы проводилось официальное полномасштабное расследование, наверняка проморгали бы нити, ведущие в Келсо. – Ребус хрипло хохотнул. – Помнится, я презрительно поморщился, когда Гилри завела речь о сельской местности… лесной глуши… но вблизи человеческого жилья. Теперь я говорю: браво, доктор Гилри.

Шивон провела пальцем по имени Бена Уэбстера:

– Ну а почему он покончил с собой?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты считаешь, что чувство вины и толкнуло в конце концов его со стены? Ведь он убил троих, а надо было лишь одного. В связи с саммитом «Большой восьмерки» у него была масса забот. А тут мы как раз обнаружили кусок ткани от куртки Сирила Коллера. Он запаниковал, испугался, что мы выйдем на него, – ведь именно так ты это видишь?

– Не уверен, знал ли он вообще об этом лоскутке, – негромко сказал Ребус. – А откуда он брал героин?

– Почему ты спрашиваешь об этом меня? – с усмешкой поинтересовалась Шивон.

– Да потому, что ты обвинила ни в чем не повинного человека. Не имевшего доступа ни к сильнодействующим наркотикам… ни к материалам полицейского расследования. – Ребус провел линию от Бена Уэбстера к его сестре. – А вот Стейси…

– Стейси?

– Внедренный коп. Наверняка она знакома с несколькими наркодилерами. Она же несколько месяцев внедрялась в анархистские группировки, которые, по ее собственным словам, теперь обосновываются вне Лондона – в Лидсе, Манчестере, Бредфорде. А оттуда рукой подать до Ньюкасла и Карлайла, где были убиты Гест и Айли. Как коп она имела доступ к любой информации.

– Так что, Стейси – убийца?

– Если пользоваться твоей замечательной системой, – Ребус приложил обе ладони к нарисованной на доске схеме, – это заключение напрашивается само собой.

Шивон медленно покачала головой:

– Но она была… я хочу сказать, мы же сами рассказывали ей.

– Она молодец, – согласился Ребус. – Бесспорно, молодец. А теперь она снова в Лондоне.

– Но у нас же нет никаких доказательств… ни свидетелей, ни улик.

– Да, пока нет. Но когда ты прослушаешь пленку с показаниями Дункана Баркли, услышишь о том, что в прошлом году она была в Келсо и наводила справки. Она и с ним говорила, и он рассказал ей про Тревора Геста. Про Тревора, имевшего репутацию взломщика. Тревора, вшивавшегося там именно в то время, когда была убита миссис Уэбстер. – Пожав плечами, Ребус замолчал, давая понять, что ни один из этих фактов не вызывает у него сомнений. – Все трое были оглушены сильными ударами сзади, а так действуют женщины. – Он снова помолчал. – А потом имя. Гилри считала, что деревья имеют для убийцы особый смысл.

– Имя Стейси не имеет к деревьям никакого отношения.

– А Сантал? Сандаловое дерево. – Ребус покачал головой, изумляясь про себя хитроумной изобретательности Стейси Уэбстер.