|
— Ладно, поговорим об этом позже.— Она стиснула мою руку так сильно, что я чуть не подпрыгнул.— Постарайся убедить его. Аннабет вернулась за свой стол, где сидели дети Афины, игнорируя обращенные на нее со всех сторон вопросительные взгляды. Гроувер обхватил голову руками. — Я... я не могу сделать это, Перси. Моя лицензия на поиск... То, что я слышал голос Пана... И все это у меня могут отнять... Единственное, что мне теперь остается, это поступить в кукольный театр. — Не говори так! Мы что-нибудь придумаем. Сатир со слезами на глазах смотрел на меня и бубнил: — Перси, ты же мой лучший друг. И ты видел меня тогда, в подземной пещере. Ну, у циклопа. Неужели ты и вправду считаешь, что я мог бы... Его голос прервался. Я вспомнил Море чудовищ, где Гроувер оказался запертым на острове в пещере циклопа. Он и прежде терпеть не мог всякие подземелья, а после того случая стал их просто ненавидеть. Между прочим, и самих циклопов тоже. Говорил, что от них у него мурашки бегут по коже от страха. У него даже от Тайсона были мурашки. Гроувер старался скрывать это чувство, но с тех пор, как между нами развилось что-то типа эмпатической связи, мы с ним немножко научились читать мысли друг друга. Ну, как бы могли поставить себя на место другого. И потому я прекрасно понимал чувства, которые он испытывает. Гроувер попросту боялся моего брата. — Мне пора,— жалобно пробормотал он.— Меня ждет Можжевелка. Я рад, что хоть она не презирает трусов. Когда Гроувер ушел, я оглянулся на Квинтуса, он с печальным видом кивнул мне, словно мы с ним знали общий невеселый секрет. Затем перевел взгляд на свою тарелку и принялся кинжалом резать лежавшую на ней сосиску. Ближе к вечеру я отправился на конюшню навестить своего друга, черного пегаса по кличке Пират. «Йо-хо-хо, босс! — Он принялся дурачиться, вскидывать передние ноги и хлопать в воздухе черными крылами.— Принес мне сахарных кубиков?» Как сын Посейдона, который считается создателем лошадей, я прекрасно понимал язык всех копытных. — Пират, ты же прекрасно знаешь, тебе от них один вред. «Ага. Но ты ж их все равно принес». Я улыбнулся и протянул ему пригоршню рафинада. Мы с Пиратом давно знакомы. Я когда-то вроде как спас его от монстров на круизном лайнере Луки, и с тех пор он так и норовит сделать мне что-нибудь приятное в ответ. «Нет ли у нас каких дел? — весело спросил пегас— А то я готов слетать куда угодно, босс!» Я потрогал его холодный нос. — Не сейчас, парень. Тут что-то поговаривают насчет подземных прогулок. Пегас нервно заржал. «Ну вот еще! Это не лошадиное дело. Ты ж не станешь соваться в эти дурацкие подземелья, а, босс? Так можно и на кладбище оказаться!» — Может, ты и прав, Пират. Поглядим. Пегас хрустел кубиками рафинада, время от времени встряхивая гривой от удовольствия. «Йо-хо-хо! Что за славный денек выдался! Босс, кончай хандрить, давай куда-нибудь слетаем! Просто чтобы развеяться. Старина Пират со своим приятелем — да мы кого угодно на уши поставим!» Я рассказал ему о том, что задумал. Потом в стойла пегасов притащилась целая команда ребят, у них начались уроки верховой езды, и я решил, что мне пришло время сматываться. Какое-то недоброе предчувствие говорило мне, что нам с Пиратом предстоит долгая разлука. Вечером после ужина Квинтус велел всем надеть доспехи и вооружиться таким образом, словно мы готовимся к сражению за захват лагерного флага. |
