|
Она три дня молчала. — Это было замечательно… — задумчиво вставил Тревис Стоулл. — Какой вопрос? Кларисса повернулась к Хирону. — Ты здесь главный? Мой домик получит то, что мы хотим? Хирон переступил с копыта на копыто. — Моя дорогая, я уже объяснял, что Майкл прав. У домика Аполлона более обоснованные претензии. И потом у нас сейчас на повестке дня куда как более насущные проблемы… — Ну конечно, — отрезала Кларисса. — Всегда находятся проблемы более насущные, чем потребности Ареса. А мы только должны идти и сражаться, когда это требуется, и ни на что не жаловаться. — Как это было бы мило… — пробормотал Коннор Стоулл. Кларисса схватилась за нож. — Может быть, мне стоит обратиться к мистеру Д… — Как вам известно, — прервал ее Хирон (говорил он теперь слегка раздраженным тоном), — наш директор Дионис занят войной. Его нельзя беспокоить такими вещами. — Понятно, — сказала Кларисса. — А старосты? Кто-нибудь из вас поддержит меня? Теперь уже никто не улыбался. Все избегали встречаться с Клариссой взглядом. — Отлично! — Кларисса повернулась к Силене. — Извини. Я не хотела ввязываться в это, когда у тебя такая утрата… приношу свои извинения. Но только тебе. И больше никому! Силена, казалось, не слышала ее слов. Кларисса швырнула нож на теннисный стол. — Вам всем придется вести эту войну без Ареса. Пока я не получу удовлетворения, никто из моего домика и пальцем не пошевелит. Желаю вам приятной смерти! Члены совета были слишком ошарашены и ничего не ответили Клариссе, которая вихрем вылетела из помещения. Наконец Майкл Ю проговорил: — Ну и слава богам. — Ты шутишь?! — взвилась Кати Гарднер. — Это же настоящий кошмар для нас! — Да она это так… пустая болтовня, — сказал Тревис. — Разве нет? — Ее обидели. — Хирон вздохнул. — В конечном счете она успокоится. Голос его, однако, звучал не очень убедительно. Я хотел спросить, с какого это рожна Кларисса так взбесилась, но когда я посмотрел на Аннабет, она одними губами сказала: «Я тебе объясню попозже». — Ну а теперь, члены совета, прошу вас. Перси принес кое-что, о чем, я думаю, вы должны узнать. Перси — великое пророчество. Аннабет протянула мне пергамент. Он был сухой и ветхий на ощупь. Я принялся неумело развязывать шнурок, потом развернул свиток, стараясь не порвать его, и начал читать: Полукровка быков старейших… — Эй, Перси, — прервала меня Аннабет. — Там написано богов, а не быков! — Да-да, — пробормотал я. У полубогов есть эта слабость — они не умеют толком читать, и иногда меня это здорово достает. Чем больше я нервничаю, тем хуже читаю. Полукровка старейших богов на свете — Он доживет до шестнадцатилетья… Я запнулся, глядя на следующие строки. |
