|
Они уже начинали обретать зримую форму в ту минуту, когда такси с открытым верхом промчалось по Бродвею в тусклом свете майской зари. В такси восседали души мистера Входа и мистера Выхода, с изумлением обсуждая голубоватое сияние, внезапно разлившееся по небу позади статуи Христофора Колумба, обсуждая и старые серые лица уже восставших от сна, проносившиеся мимо, как клочки бумаги, гонимые ветром по поверхности серого озера. Они были единодушны во всем, начиная от абсурдности изгнания их из ресторана Чайлда, кончая абсурдностью жизни вообще. Пробуждение дня ошеломило их и повергло их восторженные души в состояние слезливо-пьяного экстаза. С такой силой и непосредственностью ощутили они вдруг радость бытия, что не могли не выразить своих чувств громкими криками. - Ого-го-го! - возопил Питер, приставив ладони рупором ко рту, и Дин тотчас последовал его примеру, испустив крик, исполненный, несмотря на свою абсолютную нечленораздельность, не менее глубокого внутреннего смысла: - Э-гей! Ба-ба-ба-ба! Э-гей! О-го! Пятьдесят третья улица явилась им в образе пикантной, стриженой брюнетки, восседавшей наверху автобуса. Пятьдесят вторая обернулась дворником, который едва уцелел и, отскочив в сторону, послал им вдогонку испуганный и негодующий возглас: - Глядеть надо! На Пятидесятой улице группа людей, толпившаяся на ослепительно белом тротуаре перед ослепительно белым зданием, обернулась, чтобы проводить их взглядом и громким напутствием: - Хорошо погуляли, а? На Сорок девятой улице Питер повернулся к Дину. - Чудесное утро, - сказал он с чувством, щуря осоловелые глаза. - Да, как будто. - Неплохо бы закусить? Дин согласился с некоторым дополнением: - Закусить и выпить. - Закусить и выпить, - повторил Питер, и они поглядели друг на друга и понимающе покивали головой. - Здравая мысль. Тут оба громко расхохотались. - Закусить и выпить! Ох, черт побери! - Не выйдет, - объявил Питер. - Что, не подадут? Не беспокойся. Мы заставим их подать. Пустим в ход силу. - Пустим в ход убеждение. Такси неожиданно свернуло с Бродвея, промчалось по поперечной улице и остановилось перед внушительным, похожим на саркофаг зданием на Пятой авеню. - Это что ж такое? Шофер объяснил, что это “Дельмонико”. Сообщение озадачило их. Пришлось посвятить несколько минут сосредоточенному размышлению: ведь если такое распоряжение было дано, к тому, вероятно, имелись причины? - Насчет пальто какого-то говорили, - напомнил им шофер. Вот оно в чем дело! Пальто и шляпа Питера! Он оставил их у “Дельмонико”. Сделав это открытие, они вылезли из такси и под руку направились к подъезду. - Эй! - окликнул их шофер. - Ну? - А платить кто будет? Они возмущенно замотали головой. - Потом. Сказано - жди. Но шофер запротестовал; он желал получить деньги немедленно. С надменно-снисходительным видом, изумляясь собственной железной выдержке, они уплатили ему. |
