– А вот и наш чистоплюй! – рявкнул он. – Я надеялся, что ты придешь, красавчик! Полюбуйся на мой корабль! Правда, совсем неплох?

«Брукс-молчальник прав, – подумал Шелтон, – этот мерзавец сожрал мясо, но хочет еще и приправы».

Он опустил трубу и громко произнес:

– Ты вор, Френсис Таунли! Вор и убийца! Ты нарушил обычай Берегового братства!

– Ничего я не нарушил, купчишка, ведь ты мне не брат! – донеслось с «Амелии». – Я обещал, что достану тебя, и я тебя достал! Зачем тебе корабль? Ты ведь в Потоси собирался, на рудник! Вот и отправляйся туда и грызи там камни!

Таунли захохотал. Его люди ржали, грозили тесаками, выкрикивали ругательства; один из корсаров встал на планшир и помочился в сторону берега. Потом раздались выстрелы и по камням защелкали пули. Шелтон понял, что стрелки не целятся в него, хотят лишь попугать и отогнать, точно назойливого пса.

Его челюсти свело от гнева. Он медленно попятился к укрытию, где поджидали Донелл, Смарт и заряженные мушкеты.

– Господь мне поможет, – тихо прошептал он. – Господь укрепит мою руку. Ты, ублюдок, не будешь плавать на моем корабле!

Шелтон лег и устроил тяжелый мушкет на плоском камне. Рядом лежали еще два.

– Я могу снять эту гадину, – промолвил Донелл. – Если пожелаете, сэр.

– Нет, Керти. Стреляй в шпигаты. Стреляйте оба и не ждите моей команды.

Капитан прицелился и нажал на спуск. Приклад так ударил в плечо, словно лошадь лягнула – Донелл не пожалел пороха. Грохнули мушкеты его стрелков. Он почти физически ощущал, как пули таранят воздух и впиваются в доску фальшборта. Пробьют ли?..

Они быстро сменили оружие и выстрелили во второй раз. Керти уже потянулся к заряженному мушкету, бормоча: «Бог троицу любит…», как над бортом «Амелии» вдруг взметнулось пламя. Вслед за первым фонтаном огня тотчас поднялся второй, а мгновениями позже – третий и четвертый. Полетели обломки дерева, рухнула грот-мачта, восьмифунтовое орудие птицей взмыло в воздух, а вместе с ним – два десятка человеческих тел. Раздались испуганные вопли, уцелевшие корсары метались по горящей палубе, обожженные с криками прыгали в море. Густой дым окутал корабль, и Шелтон уже не мог разглядеть фигуру Таунли на квартердеке.

– Дерек не ошибся, четыре бочонка, – мрачно сказал он, поднимаясь. – Теперь черед за орудийной палубой и трюмом. Там у нас полно пороха.

На шлюпе Лейта тоже заметались люди, едва заметные сквозь дым – кажется, рубили причальные канаты и ставили кливер. С палубы «Амелии» пираты посыпались в воду, как горох.

– Плывите, плывите, крысы, – молвил Джейсон Смарт со зловещей улыбкой. – Уж мы вам задвинем трап в задницу!

Шелтон глядел на свой пылающий бриг, и казалось ему, что этот огонь жжет его сердце. С прежней «Амелией» было иначе – ветхое судно поставили на прикол в Порт-Ройяле и при нужде использовали, как склад. А этот его корабль погибал в пламени, погибал от его руки! Зато вместе с врагами, напомнил он себе. Значит, не подвела его «Амелия»! Он послал ей пулю и приказ не подчиняться захватчику. Так и исполнено! Но горько, как горько… Будто он вновь стоит у могилы матери и смотрит, как в разверстую землю опускают гроб.

Снова грохнуло. Этот взрыв был намного сильнее, чем первые, и Шелтон понял, что огонь добрался до запасов пороха в трюме. Жаркое рыжее облако поглотило «Амелию», но ненадолго – корабль уже исчез, рассеявшись обломками дерева, обрывками канатов и клочьями парусов. То, что осталось тяжелого – пушки, перебитые шпангоуты, киль, металлический рангоут, – ушло в морскую пучину; на месте взрыва плавали доски, бочки, корзины и ящики.