|
Патрубки от них тянулись в корму и были подключены к обоим двигателям. Достаточно повернуть красный вентиль, утопить педаль газа в пол и… А ведь этой штукой можно будет воспользоваться как раз в районе Арзамаса, там есть длинный прямой участок дороги. Ладно, это потом. Я уже собрался подняться на палубу, но взгляд случайно упал на нижнюю часть стоящего с краю бочонка. Что это там за выступ? Ножом я отогнул край жестяной полоски, охватывающей бочонок в нижней части. Ухватил ее, потянул, ломая пайку, нагнулся… Ах ты ж! Выругавшись, сунул пальцы в углубление, подергал — и рванул. Когда я выпрямился, на ладони лежала плоская железная коробочка со свисающим проводом без изоляции. То есть передатчик с антенной. Поднес его к уху — внутри тихо гудело. Тридцать три мутафага вам в глотку! Зачем такую штуку поставили на груз? Чтобы следить за моим перемещением, чтобы не заехал куда не надо? Но она не очень-то мощная, хорошего сигнала не даст… Так что тогда? А вдруг этот Богдан скрытно за мной едет? Снова выругавшись, я поднялся на палубу и встал позади рубки, глядя назад. Никого. По крайней мере, никого не видно. Тогда зачем этот передатчик нужен? И как теперь поступить? Можно оставить все как есть… ну нет, чтоб какая-то штука передавала сигналы с борта «Зеба» — этого я точно не допущу! Остается либо выбросить ее в песок, либо сломать. Что для меня выгоднее — чтобы передатчик вообще заткнулся или чтобы продолжал работать, но перестал показывать место нахождения «Зеба»? Если те, кто ловит его сигналы, увидят, что самоход больше не двигается, что они сделают? Приедут проверить, что случилось? И я, спрятавшись неподалеку, смогу понять, кто это, Богдан или кто-то другой. Только времени на это нет. Да и слишком мало я знаю, чтобы решить что-то толком. А потому… Я швырнул передатчик на палубу и несколько раз ударил по нему каблуком. Поднял — крышка треснула, сбоку отлетел винт — потряс слегка. Внутри задребезжали отвалившиеся детальки. И гудение смолкло. Вот так вот. Пусть они теперь гадают, что случилось. Самоход качнулся, и я поспешил в рубку. Преодолев обширную низину, протянувшуюся к юго-востоку от Рязани, «Зеб» ехал по склону невысокого холма. Я отжал фиксатор и взялся за штурвал, усевшись на высоком вращающемся стуле с удобной спинкой. Через пески предстоит ехать не очень долго, затем пересечь русло высохшей реки, все больше забирая на север, чтобы миновать опасный зыбучий район, после сворачивать к востоку, миновать Муром, ну а дальше уже и Арзамас будет. Жаль, что из-за зыбучих песков напрямую от Рязани к Арзамасу не проехать, это сэкономило бы много времени. Зато возле Мурома пустыня с барханами кончается, начинается степь. Я потянулся к громоздкому ящику радиостанции возле рулевого колеса. Врубил его и покрутил настройку, но не нашел ничего интересного. В этом районе не ловилось ни «Радио-Пустошь» Шаара Скитальца, ни «Голос Московии», ни киевский «Свет Храма». Снова зафиксировав штурвал, взял бинокль, залез на крышу и осмотрелся. Вроде, никакой опасности вокруг. Даже если кто-то целенаправленно ловил сигнал передатчика, никто меня не преследует. Пока что. Но, возможно, они всполошатся, когда перестанут принимать сигнал? «Зеб» катил ровно и быстро, мерно гудел двигатель, шелестел песок под колесами. Солнце подбиралось к зениту, жара крепчала. Опустив бинокль, я посмотрел вверх, вдохнул полной грудью теплый воздух. Небо сияло горячей синевой, облака ползли по нему, как островки белой пены. Сощурившись, я медленно повернулся. Пустошь опасна, наполнена смертью, в ней процветает работорговля и нищета, здесь каждый сам за себя и готов убить соседа за початок кукурузы, кусок хлеба, медяк. Но я люблю ее. Не населяющих эти земли людей — сами земли. |
