Когда Клара снова откинулась на спинку сиденья, от пота блестело все ее лицо. Растрепавшиеся волосы прилипли к вискам.

– Легче стало?

– Кажется, да, немного.

– Слушай, может, попросить водителя автобуса отвезти тебя обратно в отель?

– Не надо. Так дорога займет в два раза больше времени. Я отдохну, когда мы приедем наверх.

Трейси выглянула в проход. В передней части автобуса сидел Шеймас Фергюсон и наблюдал за ними. Два дня назад, когда они ехали на автобусе из аэропорта в отель, Трейси сидела не рядом с Кларой, а через проход и видела, как профессор, который сидел прямо за Кларой, неуклюже приподнимался в своем кресле и смотрел на Клару сверху вниз. Трейси никак не могла понять, что он делает. Выглядело это жутко.

– Не хочу совать нос не в свое дело, но ты ходишь на семинар Фергюсона?

Клара кивнула:

– В прошлом семестре. А что?

– Не смотри на него сейчас, – сказала Трейси, – по-моему, он все время на тебя пялится.

Клара не ответила и отвернулась к окну. Трейси шепнула ей на ухо:

– Говорят, что он студенткам прямо прохода не дает.

– Я ничего об этом не знаю. – Их взгляды встретились, и Клара прикусила губу.

Трейси толкнула ее локтем:

– Господи, Клара, только не это!

– Это не то, о чем ты подумала. Он очень милый, когда узнаешь его поближе.

Трейси пожала плечами:

– Я просто хотела сказать, что у него плохая репутация. Не говори потом, что я тебя не предупреждала.

Наверху Клара, пошатываясь, вышла из автобуса. Она так измучилась в дороге, что ей было уже не до руин. Лоб прямо горел – похоже, поднималась температура. Клара заверила сопровождающих и Трейси, что прекрасно отдохнет рядом с центром для посетителей. Трейси принесла ей бутылку свежей воды, а сама вместе с другими туристами пошла к большой открытой площади, поросшей травой и окруженной со всех сторон мозаичными каменными храмами и алтарями, воздвигнутыми прямо на вершине горы.

Солнце приятно пригревало. Клара выпила воды, но открыть упаковку с ланчем не решилась. Весь день она лежала, свернувшись калачиком, на бордюре из подстриженной травы, и смотрела на большую площадку для игры в мяч, «наследие кровожадной эпохи», как выразилась профессор Овертон. Дальние постройки из беленого известняка хранили от нее свои тайны; если бы у Клары хватило сил дойти до них и поглядеть на их рельефы, она поняла бы, что профессор права – в древние времена человеческая кровь на этой продуваемой всеми ветрами вершине лилась рекой. Игроки в мяч на этой площадке, проиграв, лишались головы, но и команда победителей торжествовала недолго, ведь их тоже приносили в жертву богам, отрезая им головы.

В 16:00 автобусный гудок оповестил студентов о том, что пора возвращаться. Четыре часа пролетели незаметно. За это время к Кларе пару раз подходили туристы, спрашивали, все ли с ней хорошо и не хочет ли она чего-нибудь выпить, но она вежливо отказывалась. Каждый раз, открывая глаза, она машинально окидывала взглядом заросшую травой площадь, надеясь увидеть Трейси, но той нигде не было.

Снова загудел клаксон, к центру для посетителей потянулись студенты. На парковку въехал лимонно-зеленый «Фольксваген Жук» – судя по его древности, явно взятый напрокат. Из него вышли пожилые супруги и пошли смотреть руины. Студенты уже садились в автобус. Клара все еще ощущала неприятное жжение в животе и жалела, что вообще поехала в Мексику.