Ее взгляд остановился на Джо. Вот кто всегда сохранял спокойствие, что бы ни случилось, вот кто был рядом с ней и в самые тяжелые минуты, и даже когда она устремлялась вперед, забыв о нем. А еще он был правдив и верен. Кристина наконец поняла, что она ценит в Джо, – в общем-то, все, кроме той мрачности, в которую он погружался всякий раз, когда что-то шло не так, как ему хотелось. Но это можно пережить. Зато в главном на него всегда можно положиться.

Синюю «Тойоту» Корбина Малиновски уже доставили в лабораторию штата в Индианаполисе, где команда криминалистов уже сдувала с нее пылинки, снимая каждый отпечаток пальца, собирая каждый волосок и каждое волоконце с целью их дальнейшего исследования. Полицейские водолазы спустились в пещеру, из которой спаслась Кристина, где прочесали всю подземную реку, но не обнаружили никаких следов Малиновски, не считая 9-миллиметровой альпинистской перлоновой веревки, привязанной у входа. На всякий случай русло реки обыскали на целую милю вниз по течению, лес по ее берегам тоже, но ничего не нашли. Решили, что тело, скорее всего, застряло под скалой или зацепилось за подводную корягу. Такое нередко случалось со спелеологами, которых застигало в пещере наводнение; бывало, что тела потом так и не находили. От этой мысли Кристину бросило в дрожь.

– Замерзла? – спросил Макфэрон. – Сзади есть одеяло.

Кристина улыбнулась.

– Нет, все хорошо, Джо. – Она с удивлением поняла, что так оно и есть.

На приборной панели ожил мобильный телефон Макфэрона. Говорил диспетчер полиции штата – связь шла через блютус. Диспетчер сказал, что час назад ассистент Шеймаса Фергюсона, Джейкоб Грэм, обнаружил труп профессора. Фергюсон долго не отвечал на звонки сотрудника, и тогда тот собрался и поехал в дом профессора на озере, где и нашел тело. Мертвый Фергюсон полулежал в кресле, на полу рядом с ним валялась пустая бутылка из-под рома. По словам диспетчера, Фергюсон выпил столько, что у него случился сердечный приступ. Никаких подозрений на убийство или самоубийство. Шериф подтвердил прием и отключился.

Они с Кристиной переглянулись.

– Никаких подозрений, черт его дери, – буркнула она. Как и никаких доказательств связи Фергюсона хотя бы с одним из убийств. Но что-то же все-таки подтолкнуло его искать забвения в бутылке?

– Считаешь, надо провести еще токсикологию? – спросил Макфэрон.

– Ничего я не считаю. Просто странно, что именно Шеймас Фергюсон случайно умер именно сейчас. Вот и все.

– Да, не повезло ему, – заметил Макфэрон.

– Слушай, Джо, может, поедем лучше обратно? – расстроенно предложила Кристина, глядя в окно. – Хватит уже искать не пойми что.

– Мы почти приехали. Сейчас только осмотримся по-быстрому, и сразу назад. Не волнуйся, Фергюсон не сбежит из морга, будет лежать и ждать нас.

Дорога петляла по лесу, следуя изгибам речного русла. Кристина сверилась с навигатором на приборной панели: до Элегии еще пять миль. Брайан Эйзен разыскал в сети свидетельство о смерти бабки Малиновски, а через него вышел на старую семейную резиденцию возле Элегии, городка на реке Огайо совсем недалеко от моста, по которому Кристина ездила в Луисвилл навещать мать.

Эйзен проверил: действительно, Корбин Малиновски получил в наследство от бабки дом под Элегией. Ордер на его обыск Кристине дал окружной судья, на которого она вышла через департамент шерифа округа Скотт.

– Сейчас будет поворот, справа. Насколько я помню, дом стоит над рекой, – сказал Макфэрон.

Кристина смотрела в окно не отрываясь. Запахло сильно заиленной речной водой. Дорога снова пошла вверх. Навигатор показал сто футов до поворота. Макфэрон снял ногу с педали газа и нажал на тормоз.

Вдоль старой, усыпанной гравием подъездной дорожки стояли деревья. Двор, куда свернул шериф, зарос высокими сорняками, между которыми были отчетливо видны пробитые шинами колеи.