Миллард ухмыльнулся и ткнул пальцем себе в грудь.

– Сказал? Мне? Ого, да случись такое, потолок рухнул бы, да, Джейкоб? Нет. Он ушел в спешке, прихватив пальто и сумку.

Кристина посмотрела на Грэма и снова на Милларда.

– У вас, случайно, нет номера его мобильного?

Миллард покачал головой:

– Боже, нет. Я вообще последний человек в мире, которому он дал бы свой номер.

– Почему же, мистер Миллард? – спросила она, слегка раздраженная непринужденностью аспиранта, которая в данных обстоятельствах казалась ей неуместным шутовством.

– Разве вы не знаете, агент Прюсик? Профессор Фергюсон – уважаемый сотрудник факультета криминалистики, а мы всего лишь грубые поденщики, которые за гроши выполняют его приказы. Мы не в счет, кроме тех случаев, когда Шеймас охотится на лягушек, а, Джейк?

Грэм пожал плечами и бросил на Милларда взгляд, яснее слов говоривший: «Придержи язык».

– Речь идет о результатах подсчета лягушек, которые мы формируем для Шеймаса, мэм.

– А вы, случайно, не о Наоми Винчестер пришли поговорить? – вдруг спросил Миллард.

– Ха, отличный вопрос, – сказала Кристина и поставила портфель на пол. – А что вы о ней знаете, мистер Миллард?

– Ну, ее ведь нашли в пещере, так? – робко начал Миллард. Кристина кивнула:

– Продолжайте. Я слушаю.

– Вы узнали, что Шеймас – сооснователь клуба «Дырявая земля» в нашем кампусе. Я думаю, что тело нашел кто-то из членов этого клуба. Сам Шеймас довольно серьезно занимается спелеологией по выходным.

– Вы что, обвиняете своего босса, мистер Миллард? – спросила Кристина, удивленная прозрачными намеками развязного докторанта.

Тот поднял ладони:

– Эй, я никого ни в чем не обвиняю, спецагент Прюсик. После смерти Питера Франклина я вообще ни во что не лезу. Мое дело – лягушки, остальное пусть идет лесом. Хотя в нашей лаборатории всем известно, что Фергюсон не просто неравнодушен к женщинам.

– Питер Франклин? – Кристина сделала паузу. Этот Миллард оказался прямо-таки кладезем любопытной информации, при этом он явно имел зуб на Фергюсона. – Кто такой Питер Франклин?

– Пару лет назад он учился здесь в магистратуре, – перехватил инициативу Грэм. – Исследовал вместе с нами ядовитых лягушек. Его нашли мертвым в его машине на парковке прямо перед этим зданием. Заключение коронера о причине смерти, – он кашлянул, – кое-кого из нас не удовлетворило.

– Администрация университета, конечно, не пожалеет средств, чтобы выяснить, от чего умерла Наоми Винчестер. Хотя в случае с Питером они спокойно соврали, – вмешался Миллард.

– Почему вы так считаете, мистер Миллард? – спросила Кристина.

– Потому что он был в отличной физической форме, вот почему. В выходные мы вместе пробежали дистанцию в десять километров, а потом его нашли мертвым на сиденье собственного автомобиля. В отчете коронера наиболее вероятной причиной его смерти назван инфаркт миокарда. – Миллард, нахмурившись, покачал головой. – Никогда в это не верил, ни тогда, ни сейчас.

– Почему?

– Потому что это было убийство, любому ясно. Фергюсон не хотел, чтобы Питер оставался здесь на исследовательской работе после того, как лично отклонил его заявление о приеме в аспирантуру. – Миллард бросил на стол карандаш.

Грэм молча стоял рядом.

– Вы, кажется, верите в то, что говорите, – заметила Кристина. – Но ведь причину смерти наверняка устанавливали криминалисты полиции штата?

Миллард уехал на стуле в свой кабинет, но тут же вышел оттуда снова, на этот раз на своих ногах.