|
Вот тогда выяснилось, что королева с королевичем стоят на дороге фашистско‑тевтонской машины, стремительно набиравшей обороты. Кроме того, юный Генрих — набожный и в то же время честолюбивый наследный принц — загорелся желанием биться за святыни, попираемые колдунами «поломанного креста». Вопреки воле матери Генрих отправился на бессмысленную войну и сгинул под Аккрой. Потом было предупреждение Хабибуллы, бегство, пираты, освобождение… — Теперь я хочу плыть в Рим, затем во Францию. Хочу поднять европейское рыцарство в новый крестовый поход, — страстно закончила королева недолгий рассказ. — В поход против Хранителей Гроба и тевтонского братства! И Господь да поможет нам! Безысходная печаль в красивых глазах Ее Величества уступила место гневу. К щекам королевы прилила кровь. Бурцев аж залюбовался. Алиса Шампанская бурлила. Ну точно, прямо как шампанское в бокале. Пузырики зарождающейся ярости, однако, пришлось пригасить. — Крестовый поход против немецких крестоносцев — по‑моему, это весьма сомнительное мероприятие, Ваше Величество. И совершенно бесперспективное, если уповать на одну лишь помощь свыше. — Его Святейшество Папа Григорий Девятый выступит на моей стороне, — убежденно заявила королева. — Я тоже думаю, что в Риме вы найдете поддержку, — согласился Бурцев. — Возможно, вам даже удастся собрать небольшое войско. Однако Хранители Гроба разобьют его еще на подходе к Святой земле. А если ваши крестоносцы отправятся морем, немцы потопят весь флот. Она молчала и ждала… Он вздохнул: — Открою вам секрет, ваше величество. В бою с пиратами я использовал оружие Хранителей, и лишь благодаря ему мы победили. — Это для меня уже не секрет, — кивнула Алиса Шампанская. — Жюль мне обо всем поведал. До сих пор я и надеяться не смела, что кто‑нибудь, кроме самих немецких колдунов, в состоянии овладеть смертоносными громами. Но сегодня Господь послал мне вас, мсье Вася. Я поняла, это знамение! Благоволение Божие, от которого грешно отказываться. И я решилась… — На что?! — Об этом, собственно, я и хотела поговорить наедине. Ее глаза смотрели серьезно и внимательно. «А теперь о главном», — читалось в этих глазах. Отказать им Бурцев не смог. — Хорошо. Что именно вас интересует, ваше величество? — Мне не важно, где и каким образом вы получили доступ к тайным знаниям Хранителей Гроба и как завладели их оружием, ибо я вижу в ваших очах и помыслах божественный свет, а не отблески адова огня. Сейчас у меня к вам только один иопрос. Один‑единственный. Согласны ли вы выступить во главе войска, которое я намерена собрать во Франции? — Я? — Бурцев вытаращил глаза. — Во главе войска? — Вы ведь сами сказали, что у вас тоже имеются счеты к немецким колдунам? О, да, имеются, и еще какие. Бурцев скрипнул зубами. В принципе, он, конечно, не против заявиться под стены Иерусалима не с дружиной в десяток человек, а с армией побольше. Было бы время, действительно сгонял бы во Францию с мадам Алисой, навербовал рыцарей‑волонтеров и… Да вот с ним‑то, родимым, со временем, — напряженка. Полнолуние близится, Аделаидка томится в плену, «кляйне атоммине» ждет своего часа. М‑да… Но как бы этак поделикатнее отказать венценосной особе? — Ваше величество, — он кашлянул. — Я не думаю, что благородные рыцари Франции согласятся подчиниться княжескому дружиннику вроде меня. Мой род не настолько знатен и… — Согласятся, — заверила Алиса Шампанская. |
