|
Улыбнувшись, она обратилась к Амрите: – Возможно, мы сможем поговорить, когда встретимся завтра, как условились. – Чудесно! – ответила Амрита. После Лондона я впервые увидел ее в таком расслабленном состоянии. Она повернулась ко мне: – Камахья знает хорошего торговца сари неподалеку отсюда, возле кинотеатра «Элита». Мне очень хотелось бы купить немного ткани, пока мы здесь. Так и сделаем, если завтра я тебе не нужна, Бобби. – М-м-м, трудно сказать, – ответил я. – Ладно, планируй сама. Я еще не знаю, на сколько мне завтра назначат встречу. – Тогда я позвоню вам утром, – пообещала девушка. Она улыбнулась Амрите, и я почувствовал укол ревности из-за того, что эта милость дарована не мне. Она встала и подала Амрите руку, одновременно поправив сари грациозным движением, столь характерным для индийских женщин. – Прекрасно, – сказала Амрита. Камахья Бхарати слегка поклонилась мне и направилась к двери. Я тоже кивнул ей, а потом она вышла. В воздухе остался легкий, дразнящий аромат. – Боже милостивый, – произнес я. – Расслабься, Роберт, – сказала Амрита. В ее безупречном британском произношении угадывались веселые нотки. – Ей всего двадцать два года, но она уже одиннадцать лет помолвлена. В октябре она выходит замуж. – Ужасная потеря, – сказал я, упав на кровать рядом с ребенком. Виктория повернула ко мне голову и замахала ручонками, готовая начать игру. Я подбросил ее вверх. Она издавала довольные звуки и болтала ножками. – Она действительно племянница Даса? – Она помогала ему с рукописями. Точила карандаши, ходила для него в библиотеку. Так она говорит, по крайней мере. – Да? Ей было, должно быть, лет десять. Виктория взвизгнула, когда я качнул ее, перевернул и качнул в обратную сторону. – Ей было тринадцать, когда он исчез. У ее отца, очевидно, случилась размолвка с Дасом незадолго до смерти их отца. – Их отца? А разве у Даса… – Да. В любом случае его имя много лет не упоминалось в этой семье. У меня создалось впечатление, что она слишком застенчива, чтобы связаться с Чаттерджи или Союзом писателей. – Но на нас она вышла. – Это другое, – сказала Амрита. – Мы иностранцы. Мы не в счет. Мы все-таки будем ужинать? Я опустил Викторию к себе на живот. Личико у нее раскраснелось от удовольствия, а теперь он решала, плакать или не плакать. Упершись коленками в мой живот, она начала елозить у меня на груди. Толстенькая ручонка мертвой хваткой вцепилась в воротник моей рубашки. – Где поедим? – спросил я. Я рассказал Амрите о назначенной на девять тридцать встрече с Таинственным Незнакомцем Кришны. – Сейчас уже поздновато выходить в город. Закажем в номер или спустимся в «Комнату Принца»? Я слышал, там выступает Фатима – экзотическая танцовщица. – Виктория наверняка будет шуметь, – сказала Амрита. – Но мне кажется, что Фатиму она предпочтет ужину в номере? – Верно, – сказал я. – Я буду готова через минуту. *** Экзотическая танцовщица Фатима оказалась полноватой индианкой средних лет, танец которой не боясь скандала вполне могли смотреть бойскауты из Младшей эксетерской дружины. Тем не менее толпа состояла из тучных парочек, преимущественно мужских, среднего возраста и должным образом возбужденных ее выступлением. |
