|
Если бы не было других проблем, этой вполне хватало, чтобы лишить Роланда покоя. - Нет, - ответила она, - но иногда у меня бывают предчувствия, как и у любой другой женщины, особенно, когда ее мужчина собирается уйти. - Так вот кто я для тебя? Твой мужчина? В ее взгляде читались смущение и уверенность. - На то короткое время, которое ты пробыл здесь, ага, мне бы хотелось так думать. Ты считаешь, что я ошибаюсь, Роланд? Он мотнул головой. Это приятно, когда женщина называет тебя своим мужчиной, пусть и на короткое время. Она увидела, что он не шутит, и ее лицо смягчилось. Погладила Роланда по впалой щеке. - Хорошо, что мы встретились, Роланд, не так ли? Хорошо, что мы встретились в Кэлле. - Ага, женщина. Она прикоснулась к изуродованной правой руке, потом к правому бедру. - Как боль? Ей он врать не стал. - Ужасная. Она кивнула, потом взялась за левую руку, которую он сумел уберечь от омароподобных чудовищ. - А эта? - Нормально, - ответил он, уже чувствуя, как боль собирается в глубине, тайком, выжидая момента, чтобы нанести удар. Сухой скрут, так называла эту болезнь Розалита. - Роланд! - позвала она. - Да? Она встретилась с ним взглядом. Все еще держа за левую руку, вызнавая все ее секреты. - Закончи свое дело как можно скорее. - Это твой совет? - Да, любимый! До того, как твое дело прикончит тебя. 3 Эдди сидел на заднем крыльце дома отца Каллагэна, когда наступила полночь и День битвы на Восточной дороге, как назвали его жители Кэллы Брин Стерджис ушел в историю (чтобы потом стать легендой... при условии, что мир просуществует достаточно долго и такое сможет случиться). В городе шум празднества прибавлял в громкости, и у Эдди даже возникли опасения, как бы горожане от избытка чувств не спалили всю Главную улицу. Он стал бы возражать? Отнюдь, я говорю, спасибо, делайте, что пожелаете. Пока Роланд, Сюзанна, Джейк, Эдди и три женщины, сестры Орисы сражались с Волками, остальные жители Кэллы прятались то ли в городе, то ли на рисовом поле у реки. Однако, через десять лет, а то и через пять, они будут говорить друг другу, как однажды осенью выпрыгнули выше головы, встав плечом к плечу со стрелками. В такой оценке горожан объективностью и не пахло, и какая-то часть Эдди прекрасно это понимала, но никогда в жизни он не чувствовал себя таким несчастным, таким потерянным, а потому его и распирало злоба. Он говорил себе, не думай о Сюзанне, не гадай, где она, родила демонское отродье или нет, но мысли эти никак не выходили из головы. Она отправилась в Нью-Йорк, хоть с этим была полная ясность. Но в какой год? Увидит освещенные газовыми фонарями улицы, по которым чинно проезжают двуколки-кэбы, или ее встретят антигравитационные такси, управляемые роботами производства "НОРД СЕНТРАЛ ПОЗИТРОНИКС"? И жива ли она? Он отшатнулся бы от этой мысли, если б имел такую возможность, но разум может быть таким жестоким. |
