|
— Какой-то вонючий член Палаты общин заявил, что нас отпустят домой через шесть лет. Как ты думаешь, что подумает чья-то жена, когда прочитает о том, что её муж вернется только через шесть лет? — Всегда помни слова Монти1, — ухмыльнулся Мак. — Наш любимый вождь сказал, что война не может продолжаться семь лет, потому что в армии кончатся запасы писчей бумаги. — Если бы я мог побывать в Англии, — сказал Питер, — и провести с женой две ночи, всё было бы в порядке. Всего лишь две ночи. Мак вздохнул. Он был деловым, энергичным невысоким человеком, с заметной сединой в волосах, и вздох совсем не гармонировал с его обликом. — Питер, могу ли я говорить откровенно? — спросил он. Питер в ответ утвердительно кивнул. — Тебе следует завести себе женщину. После этого они долго сидели молча. Питер с мрачным видом поигрывал своим стаканом. Во Франции, несмотря на то, что недавно женился, он был веселым юным офицером. Красивый и обходительный, он бездумно развлекался с миловидными дамами как в городках, где стояла их часть, так и в Париже. В столице он провел целый месяц в обществе очаровательной и всегда модно одетой супруги какого-то французского капитана, служившего в Алжире. Но когда он вернулся Англию с жалкими остатками своего вырвавшегося из окружения полка, когда молча обнял жену, легкомысленное поведение и мелкие измены стали казаться ему — на фоне гибели, крови и страданий — не только безнравственными, но и кощунственными. Уезжая из Англии в Африку, он чувствовал, что должен оставить в прошлом лучшую часть своей жизни, оставить спокойно и с достоинством. — Наверное, — ответил Питер после довольно долгого молчания, — наверное… — Мужчина должен быть прагматиком, — сказал Мак. — Три года, Боже мой… При виде красноречивой гримасы на лице прагматика, Питер не смог сдержать улыбки. — Ты взорвешься, — продолжал Мак, — разлетишься на куски. — Виски! — нервно и громко смеясь, заявил Питер. — Виски обеспечивает некоторую компенсацию. — Виски отправит тебя домой в виде слабоумной развалины. Выпивкой делу не поможешь. — Возможно. Возможно… — Питер пожал плечами и продолжил: — Но здешних женщин я просто ненавижу. Для них, похоже, наступила самая лучшая пора жизни. Уродливые, ничтожные существа, на которых в мирное время никто бы и не взглянул, пользуются вниманием только потому, что на одну бабу приходится сто мужиков… Все они здесь сучки. Снобизм и безмерная самоуверенность. Чтобы бегать за одной hg этих шлюх, мужчина должен забыть о чувстве собственного достоинства и о всякой порядочности. — Он сыпал словами все быстрее и быстрее, словно хотел одним махом выплеснуть все те горькие наблюдения, которые успел накопить за последние годы. — Даже самые безобразные, самые отвратительные унижают нас и требуют почтения к себе. Женщины стали одной из самых страшных жертв этой войны. Они утратили человечность, забыли нормальные ценности, не знают, что такое дружба. Они жадно рвутся к мужчинам, наживаясь на войне так, как наживаются на ней ростовщики и производители вооружений. Разница лишь в том, что прибыль женщин выражается не в наличных деньгах, а в лейтенантах и генералах. |
