О в с я н н и к о в а. Вы очень любезны, фрау. Но я говорила на следствии и повторила на суде, что не знаю ни одного имени, ни одного немецкого коммуниста.

Н а ч а л ь н и ц а. Да, вы действительно проявили чисто славянское упорство, хотя ваша связь с немецкими коммунистами твердо установлена. Но теперь, перед казнью, уже нет смысла упорствовать. Кого из лих вы хотите увидеть в последний час?

О в с я н н и к о в а. Я хочу видеть мать Марию. Все. Доложите кому следует о моем последнем желании.

Н а ч а л ь н и ц а. Хорошо. Теперь последнее: председатель Высшего апелляционного суда поручил мне передать вам: если вы, Елена Овсянникова, хотя бы в последние минуты скажете всю правду, суд заменит вам смертную казнь трудовым лагерем, где вы будете работать по специальности, как врач.

О в с я н н и к о в а. Передайте господину председателю суда, что мне надоели его фокусы!..

Н а ч а л ь н и ц а. Госпожа Жермен Паскаль, прошу вас выйти в коридор. (Открывает дверь.)

Ж е р м е н  уходит. Начальница плотно прикрывает дверь, подходит к Оболенской и Овсянниковой.

Вы обе русские… Поэтому я хочу сказать вам в отсутствии этой француженки…

О в с я н н и к о в а. Что именно?

Н а ч а л ь н и ц а. Ваша подруга, Софья Носович, осуждена на двадцать лет…

О б о л е н с к а я. Да, мы знаем.

Н а ч а л ь н и ц а. И мать Мария тоже. Сегодня их отправят в лагерь Равенсбрук. Они могут дожить до… до окончания войны, я хочу сказать…

О в с я н н и к о в а. Надеемся. Тем более, что осталось немного…

Н а ч а л ь н и ц а. Возможно… У меня в связи с этим большая просьба… (Снова подходит к двери, заглядывает в глазок, возвращается.) Я очень прошу!.. Я старалась, как могла, смягчить ваше положение… Я ни разу не отправляла вас в карцер… Я устрою вам свидание с матерью Марией… Но я очень прошу, очень…

О в с я н н и к о в а. Что вы просите?

Н а ч а л ь н и ц а. Пусть Софья Носович и мать Мария засвидетельствуют потом… Когда ваши займут Берлин… Что я была гуманна… Что, будучи эсэсовкой, я, тем не менее, в меру своих возможностей… (Всхлипывает.) Что я вас не избивала… Была с вами вежлива… Одним словом, старалась, как могла… Иногда даже рискуя служебным положением… А то, что я вам, фрейлейн Овсянникова, передала от имени председателя суда, это… Я обязана была передать… Я ведь всего-навсего начальница женского корпуса тюрьмы… И у меня двое детей… Я вдова… Муж погиб на Восточном фронте…

О в с я н н и к о в а. Хватит!.. Мы это учтем.

Н а ч а л ь н и ц а. О, большое спасибо!.. Я никогда этого не забуду!.. Я буду молиться за вас!.. И мои дети тоже…

О в с я н н и к о в а. Хватит!..

Н а ч а л ь н и ц а. Я обещаю вам… Наш тюремный палач, герр Клаус.