|
Сотрудник лаборатории взял в руки конвертик, помял его в пальцах, вроде бы даже понюхал. Потом устроился под яркой лампой, подвинул к себе устрашающего вида прибор на каретке. Принцип был прост: на белом листке бумаги, соприкасающемся в течение известного времени с другим листком, на котором написан или напечатан текст, в конце концов отпечатываются буквы последнего. Невооруженным глазом их не обнаружить, но отпечаток становится виден на фотографии. А раз уж в лаборатории была печка, Мегрэ неминуемо должен был застрять около нее. Он так и простоял почти час, не вынимая трубки изо рта. Торранс неотступно следил за манипуляциями фотографа. Наконец дверь в темную комнату распахнулась. Из-за двери раздался голос: - Кое-что есть! - Что именно? - Портрет подписан: "Леон Мутэ, фотоателье, Фекан, Бельгийская набережная". Поистине нужно было иметь профессиональное чутье, чтобы прочесть еле заметный отпечаток на пластинке, на которой Торранс, например, видел только какие-то неясные тени. - Хотите посмотреть фотографии трупа? - весело спросил фотограф. - Получились превосходно! А ведь в вагонном туалете и места-то не было. Представляете, пришлось подвесить аппарат к потолку... - В город - прямой? - осведомился Мегрэ, указывая на телефон. - Да. После девяти вечера телефонистка уходит. Тогда меня переключают напрямую. Комиссар вызвал "Мажестик", на другом конце провода подошел один из переводчиков. - Мистер Мортимер Ливингстон вернулся? - Сейчас узнаю, месье, С кем имею честь? - Полиция. - Он не возвращался. - Господина Освальда Оппенхайма тоже нет? - Еще нет. - Чем занята миссис Мортимер? Пауза. - Она... По-моему, она в баре. - Иначе говоря, пьяна? - Да, выпила несколько коктейлей. Утверждает, что не пойдет к себе до возвращения мужа. А... - Что еще? - Алло! - раздался в трубке другой голос. - Говорит управляющий отелем. Есть что-нибудь новое? Вы что-нибудь узнали? Как вы думаете, об этой истории будет сообщено в газетах? Мегрэ цинично повесил трубку. Чтобы доставить удовольствие коллеге, он пошел взглянуть на еще мокрые и блестящие фотографии, развешанные в сушилке. Рассматривая их, он не прекращал разговор с Торрансом: - Ты, старина, отправишься в "Мажестик". Главное, не обращай внимания на управляющего. - А вы, шеф? - Я отправлюсь к себе в кабинет. Поезд на Фекан отходит в полшестого. Нет смысла заезжать домой и будить жену. А скажи-ка, пивная, должно быть, еще открыта? По дороге закажешь для меня кружку пива. - Одну? - переспросил Торранс с невинным видом. - Как тебе будет угодно, старина. У официанта хватит соображения приготовить три или четыре. И пусть не забудет сандвичи. Друг за другом они спустились по бесконечной винтовой лестнице. Оставшись в одиночестве, фотограф, облаченный в черную блузу, просмотрел ради собственного удовлетворения только что проявленные снимки и принялся их нумеровать. |
