В шестом часу утра 29 июня поход возобновился. В этот час в лагере Екатерины не располагали достаточными сведениями о событиях, происходивших о Ораниенбауме и Петергофе. Но на пути из Красного кабачка в Троице-Сергиевой пустыни стали появляться беглецы из свиты Петра, готовые тут же присягнуть его супруге. Дал о себе знать и Петр — в пустынь с посланием от него прибыл вице-канцлер Голицын. У бывшего императора еще теплилась надежда помириться с супругой. В несохранившемся своеручном письме он признавал перед Екатериной свою вину, обещал исправиться и предлагал полное примирение. Голицын, вручив записку Екатерине, тут же ей присягнул и рассказал о растерянности и нерешительности Петра и о его неудачной попытке высадиться в Кронштадте, о рытье окопов в зверинце и о возвращении голштинцев в Ораниенбаум.

Эти известия дали императрице основание полагать, что переворот завершится без кровопролития, что судьба супруга решена. Подтверждением тому стало второе послание Петра, доставленное Екатерине генерал-майором Измайловым, с просьбой о прощении и об отказе от права на престол. Вместе с фавориткой Елизаветой Воронцовой и генерал-адъютантом Гудовичем он готов был отправиться в Голштинию и просил лишь о пенсии, достаточной для безбедной жизни. Оба послания экс-императора остались без ответа.

Худ. Виргилиус Эриксен. Конный портрет Екатерины Великой. 1762 г.

Холст, масло. Большой дворец дворцово-паркового ансамбля «Петергоф»

По свидетельству императрицы, с Измайловым у нее состоялся разговор, вполне характеризующий моральный облик парламентера, незадолго до этого возведенного Петром III в генерал-майоры.

— Считаете ли вы меня за честного человека? — спросил Измайлов у Екатерины.

Та дала утвердительный ответ.

— Ну так приятно быть заодно с умными людьми. Я вам доставлю его после совершенного отречения. Я без труда избавлю мое Отечество от гражданской войны… Я даю вам слово, если вы меня пошлете, я один доставлю сюда Петра III.

Обрадованная Екатерина по прибытии в Петергоф отправила Измайлова в сопровождении Григория Орлова и Голицына в Ораниенбаум, где находился супруг. На всякий случай Екатерина потребовала от него, чтобы он «удостоверение дал письменное и своеручное» в отказе от престола «добровольном и непринужденном». Делегация отправилась в Ораниенбаум с текстом об отречении от престола. В нем Петр признавал свою неспособность нести бремя управления страной. «Того ради, помыслив, я сам в себе беспристрастно и непринужденно чрез сие заявляю не токмо всему Российскому государству, но всему свету торжественно, что от правительства Российским государством на весь век мой отрекаюсь». Кроме того, свергнутого императора обязали не привлекать посторонних сил для восстановления своих прав на корону.

Прибыв в Ораниенбаум, Измайлов оставил своих спутников в приемной дворца, а сам отправился к Петру и через несколько минут появился с подписанным актом отречения от престола. Получив его, Орлов и Голицын немедленно отправились в Петергоф, а через некоторое время из Ораниенбаума покатила карета с Петром, Елизаветой Воронцовой, Гудовичем и Измайловым. Как только экипаж пересек границу парка, его окружил усиленный конвой из гусар и конногвардейцев.

В первом часу дня Петра и его спутников доставили в Петергоф. Выйдя из кареты, бывший император сам отдал шпагу дежурному офицеру, а потом, потрясенный случившимся, лишился речи и упал в обморок. Спустя некоторое время его навестил Н. И. Панин, которого он просил не разлучать его с фавориткой.