– Почему именно ты, Вик?

– Устроил ребятам полноценный выходной в кои то веки. Мужика то не брать, только попасти.

– А если бы я не позвала тебя купаться? – не унималась я.

– Я бы тебя позвал, но немного позже. Поленька, детка, прошу, когда нам придется войти с ним в контакт, веди себя естественно. Не смотри на него зверем, не долби землю пятками. Ты умница, ты верная спутница милиционера, все понимаешь.

Я раздулась от гордости: сыскари дрыхнут дома, а «верная спутница» обеспечивает полковнику идеальную конспирацию. Превосходно, елки. И ведь такую тайну Вик мне доверил, хоть и утверждает, что я болтушка и шебутная девица. Я, будто на конкурсе «Мисс предупредительность», накормила Измайлова завтраком, снабдила газеткой, радуясь, что он будет шпионить по всем правилам, сама взяла детектив и растянулась рядом. Судя по блаженному покряхтыванию, измотанный Виктор Николаевич Измайлов был доволен.

Но меня то шило предприимчивости колет, да не в одном месте, во всех сразу. Я могу лежать смирно до тех пор, пока не придумаю себе какое нибудь увлекательное занятие. Каюсь, на сей раз я недолго соображала. Поскольку Измайлов сладко задремал, сплавать на разведку к матерому господину, кроме меня, было некому. Я обогнула матрас, и поднадзорный супостат не пошевелился, отечные веки не поднял. Отвратительное предчувствие беды лишило меня выдержки. Спасатели куда то сгинули. Я благоразумно отдалилась от его плавсредства, набрала в легкие побольше воздуха и что есть мочи заорала:

– Тону!

Между прочим, я успела прикинуть: если он жив и сиганет мне на помощь, сделаю вид, будто мышцу свело судорогой, трогательно поблагодарю, потом упьюсь благодарностью полковника. Он ведь сам пообещал нам контакт с этим мерзавцем. А я изобрела гениальный способ познакомиться…

Мужчина, однако, членами не дрогнул. Зато Виктор Николаевич Измайлов продемонстрировал завидную реакцию. Три прыжка, пятнадцать гребков, и полковник вытянул меня на поверхность, будто я и не сопротивлялась.

– Спятил? – зашипела я, перестав отбиваться. – Какая, по твоему, дура будет тонуть на мелководье? Ты же дно ногами достаешь.

– Ты спятила, – определил побледневший Вик. – То то мне почудилось, что ты как то не так захлебываешься. За подобные шутки секут, Полина.

Господи, прости, вот напугал!

– Вик, милый, на матрасе точно жарится труп. Он не дышит, мне отсюда хорошо видно.

– Зато храпит, отсюда мне хорошо слышно.

Я навострила залитые водой уши. Увы, напрасно побеспокоила Измайлова.

– Не сердись, – всхлипнула я, – извини. Я хотела… Я старалась… Я на разведку плыла.

– Куда плыла? – изумился полковник.

– На разведку. Ты же сам велел его пасти. Ты же приехал сюда ради этого. Он рецидивист, да?

Измайлов расхохотался:

– Я мечтал лишь доспать свою норму. Я полагал, что, наблюдая за ним издали и искоса, ты оставишь меня в покое на пару тройку часов. О, Полина!

И полковник побрел к нашей полосатой подстилке, практикуясь в еле слышном бурчании матерных пассажей. А меня такое бешенство обуяло. Значит, этот мужик не душегуб по профессии? Значит, обычный дядя, при котором можно утонуть, сгореть, шею свернуть, он и головы не повернет? Да, я кретинка. Он умный? И умным достается. Я приблизилась, поднырнула под матрас и скинула равнодушную тушу в воду; пусть избежит солнечного удара и пропеченной морды. Даже панамой ее прикрыть не догадался. Исполнив сей бесспорно хулиганский акт, я преспокойно двинула на берег. Оттуда меня ошалело рассматривал Вик. И вдруг за моей спиной раздался душераздирающий вопль:

– Спасите, помогите, тону!

Я обернулась и свалилась в буквальном смысле.