– Предполагается, что это должно остаться в тайне. Как я могу быть уверен в том, что вы не выдадите меня мусульманам? – сказал Дени, чувствуя себя ужасно неловко.

– Выдать тебя? Им? – Она улыбнулась беззубой улыбкой. – Я не на их стороне и не на вашей. Ты знаешь Скассо? На чьей он стороне?

Дени, вспомнив доверительную беседу с генуэзцем, сказал:

– Вы имеете в виду, что вас заботит только выгода? – Помимо воли его слова прозвучали с легким оттенком презрения.

Глаза старухи сверкнули.

– А, тебе это кажется недостойным, не так ли? Наверное, ты думаешь, что мне надлежит любить христиан? В течение тысячи лет вы и ваши соплеменники обагряют руки кровью евреев. Арабы были к нам более милостивы, но и они тоже ненавидят и обирают нас. Меня заботит реальная жизнь, мой дорогой юноша. Мои деньги идут четверым детям и одиннадцати внукам, Храму нашего народа, на милостыню во имя моего покойного отца, на попечительство о нуждающихся евреях и на защиту нашей общины от ваших друзей, равно как и от мусульман. И, конечно, если я захочу дать их, тебе они достанутся тоже.

Дени почувствовал, как запылало его лицо.

– Хорошо, – твердо сказал он. – Я расскажу вам то, что вы хотите знать.

Когда он закончил историю о заговоре и объяснил, что почувствовал себя обязанным пойти и предупредить Ричарда, так как поклялся ему в верности, старуха кивнула и несколько мгновений молча шевелила губами.

– Так-так, – сказала она наконец, – это очень интересно. А теперь я, в свою очередь, сообщу тебе кое-какие сведения. Не вызывает сомнений, что рыцарь, приходивший к Мехед ад-Дину, это Бальан из Ибелена, так что можешь открыть его имя своему королю. Ты знаешь, где теперь находится Ричард?

– Нет, не знаю, – признался Дени. – Я намеревался поехать в Акру, чтобы выяснить, где он.

– Что ж, это избавит тебя от напрасного путешествия. Повернув назад и тем самым прекратив наступление на Иерусалим, он направился в Акру, как ты слышал. Тогда султан двинулся со всем своим войском на Яффу, оставшуюся почти без защиты и переполненную больными и ранеными. Несколько дней назад город сдался целиком, кроме гарнизона крепости. Возможно, тебе будет полезно узнать, что к тому времени король Ричард уже готовился ступить на корабль, чтобы отплыть домой.

– Покинув Святую Землю?

– Ага! Ты изумлен, не правда ли? Но у него очень большие неприятности в английском королевстве. Его брат Джон плетет интриги, пытаясь отнять у него корону. Мой посыльный принес известие, что гарнизон Яффы настойчиво воззвал к Ричарду, моля о помощи, и он объявил, будто отправится к ним с подкреплением. Однако французские воины отказались следовать за ним. Или замысел вашего знакомого приносит плоды, или же так проявился дух противоречия, свойственный природе французов. С тех пор – а это было четыре дня назад – я ничего нового не слышала, но была бы весьма удивлена, если король находится не под стенами Яффы, а где-то в другом месте. – Она вновь покивала, как будто ее крошечная головка держалась на пружинке. – Очень интересно, – повторила она. – Полагаю, мы дождемся конца войны еще до наступления зимы, предупредишь ты короля или нет. Если его схватят или убьют, ваше войско Христово распадется на части. Если он ускользнет, то более чем когда-либо будет преисполнен решимости не воевать, имея совет армии, которому нельзя доверять. Особенно потому, что теперь ему необходимо завершить свои дела здесь и возвращаться в Англию. Видишь, как полезно порой немного поболтать со старой женщиной, которая ни на что не годится, кроме как сидеть дома и копить деньги.

Его передернуло от такой иронии. И так же, как и во время беседы со Скассо, Дени не покидало смутное ощущение, что он соприкоснулся с совершенно иным пластом жизни, который он не в силах осознать или постичь – движение товаров и денег по законам, совершенно отличным от тех, которые обусловливают перемещение армий и поступки полководцев.