Пора было двигаться дальше. Но когда Вэл заворочалась и повернулась во сне на другой бок, у меня просто не хватило духу разбудить ее. Я просто сидел рядом и с замешательством оглядывал окружающую пустыню, на которой ветер на скорую руку создал из песка странные формы, почти что постройки.

Корпус Гейгеров предпочитал создавать команды из супружеских пар. И это все решило для нас — мы были хорошей командой. Мы не были так уж привязаны к Земле, чтобы не найти в себе силы оторваться от нее. Хотя бы на время. Поэтому мы вызвались добровольцами.

И вот мы здесь, герои...

Ветер бросил пригоршню песка мне в лицо, и я почувствовал, как он ударился в мою кислородную маску.

Я взглянул на встроенный в костюм хронометр. Оказывается, прошло уже много времени. Я решил было сделать еще одну попытку разбудить Вэл. Но она слишком устала. Да и сам я устал, безумно устал от нашего утомительного похода по пустейшей пустыне.

Я хотел было потрясти Вэл посильнее, но не стал. Было бы так хорошо откинуться на спину и лежать, а ветер пусть гладит грудь и живот ласковыми пальцами, постепенно занося песком. Так хорошо. Я зевнул и откинулся на спину...

Проснулся я, весь дрожа, и сердито понял, что позволил себе задремать.

— Просыпайся, Вэл, — твердо сказал я и начал было вставать...

Но не смог.

Я опустил взгляд. Я был аккуратно связан тонким, но крепким пластиковым проводом, опутан от подбородка до подошв сапог, весь, буквально по рукам и ногам. Из такой связки было выбраться так же легко, как мухе из липкой паутины.

И это сделали не марсиане. Уже миллион лет не было никаких марсиан. Нас связал какой-то землянин.

Я повернул голову к Вэл и увидел, что она так же связана этим липким пластиком. Провод был новенький и испускал слабый, противный запах, похожий на вонь тухлой рыбы. Значит, связали нас совсем недавно.

— Рон...

— Не пытайся выбраться, детка. Эта штука может врезаться тебе в шею, если ты начнешь извиваться. — Еще мгновение она продолжала биться, и мне пришлось прикрикнуть: — Вэл, лежи неподвижно!

— Очень мудрый совет, — раздался откуда-то надо мной хриплый и какой-то ломкий голос.

Я обернулся и увидел над нами фигуру в шлеме. На незнакомце был не обычный гибкий, облегающий кислородный костюм, как на нас. Он носил большой устаревший скафандр и круглый аквариум шлема. Кислородные баллоны были у него не на спине, как ожидалось, а оказались привязанными за спинкой инвалидного кресла, в котором незнакомец сидел.

Через круглое стекло шлема я разглядел маленькие глазки, желтую, напоминающую старинный пергамент, кожу лица и мрачно сжатые челюсти. Я не знал этого человека, что поразило меня. Я думал, что уже всех знаю на почти ненаселенном Марсе. Но этого типа я каким-то образом упустил.

Впрочем, больше всего меня потрясло то, что у него не было ног. Скафандр аккуратно смыкался на бедрах.

В левой руке он держал пистолет-липучку, которым и пленил нас, а в правой был очень внушительный бластер.

— Я не хотел нарушать ваш сон, — холодно продолжал он, — поэтому сидел здесь и ждал, пока вы проснетесь.

Я с трудом в это поверил. Выходит, он сидел здесь много часов, с удовлетворением ожидая, пока мы сами проснемся. И когда я все же поверил, то понял, что он просто псих. Я почувствовал спазм в животе и комок в горле.

Затем меня обуял гнев, смывая страх.

— Что происходит? — спросил я, уставившись на этот обрубок человека в инвалидном кресле. — Кто вы?

— Скоро вы это узнаете, — сказал он.