— Техника и биология?

 

— Да.

 

— Понятно. Когда вы сумели записать структуру того несчастного харисянина, лишенного антенн, вы положили начало бессмертия личности. Однако это вас не удовлетворило, и понятно, ведь будет без конца возрождаться записанная копия, а жить хочет сам оригинал.

 

— Нет, нет, я же сказал, что оба открытия состоялись почти одновременно. Биологи даже раньше этого добились. Воздействие на наследственный код…

 

Он опять долго и подавленно молчал. Ветер развевал его поредевшие седые волосы. Кажется, сам он был глубоко равнодушен и к бессмертию, и к молодости.

 

— Когда же кончилось ликование? — спросил я.

 

— Не скоро. Когда мы поняли, что бессмертные постепенно утеряли способность к размножению,

 

— Черт побери! А вы не догадались записать структуру каждого харисянина?

 

— Каждый харисянин в юности прошел эту запись… У нас хранятся эти картотеки. Но…

 

— Так что же? Эти копии… Они… тоже…

 

Кажется, я внезапно охрип. Семен Семенович усмехнулся и потрепал меня по руке.

 

— Эти «копии», как вы их называете, способны давать жизнь, но… не беспредельно же. Матрицы… представьте себе типографские матрицы, с которых печатают книги. Они постепенно изнашиваются. Нужны новые матрицы. Мы их использовали до конца, кроме тех, которые, раз записав, больше не воспроизводили… Тех самых, что лишали антенн.

 

— Лишенных себя?

 

— Да.

 

Я расхохотался. Я смеялся до слез. Давно мне не было так смешно.

 

Семен Семенович удивленно смотрел на меня.

 

— Неужели вам смешно?

 

— Очень. Разве вы не понимаете, как это смешно? Насколько я понимаю, пережившие себя бессмертные старцы скорее согласятся погубить цивилизацию, нежели призовут для ее спасения тех — непохожих, которых они изгоняли тысячелетиями. Слишком сильно они их ненавидят. Но я слушаю, пожалуйста, продолжайте…

 

— Основное я уже сказал. Так мы зашли в тупик.

 

— Но у вас лишь один путь…

 

— Лишь один.

 

— И вы согласны на него?

 

— Я лично считаю его единственно разумным и необходимым.

 

— А кто-нибудь, кроме вас, так считает?

 

— Да. И вам предстоит с ними увидеться — вам и вашим товарищам. Завтра вы будете встречать ваших землян на планете Харис, как я встретил и подготовил вас. Вы согласны нам помочь?

 

— Согласен.

 

— Кстати, этим вы поможете и самим себе, иначе… иначе вам остается только небытие…

 

Ночью я вышел из дома. Ночь была тихая, ясная, прохладная. Ветер уснул где-то. Океан мерно дышал. В гуще леса ухали птицы, звенели насекомые, изредка слышалось рыкание зверя. Со стесненным сердцем я стоял посреди темной лужайки и смотрел в небо.

 

Чужое небо, чужие созвездия. Ни одной знакомой звезды. А Луны у них совсем нет.

 

Мне очень захотелось курить. Машинально я пошарил по карманам.