Выехав на центральную площадь, Рит и Анахо резко остановились перед выставленными напоказ ужасными объектами. Рядом с массивной виселицей лежала свежесодранная кожа, сочащаяся кровью. На стене висела пара свежеванных людей. На верхушке столба покачивалась маленькая клетка; внутри скорчилось обнаженное, почерневшее от солнца существо, в котором едва ли можно было узнать человека. Поблизости, развалясь, сидел Скрежещущий — молодой человек с тяжелой челюстью, одетый в каштановый жилет и черный кильт до колен — форму Скрежещущих. Рит натянул поводья прыгающей лошади, внимательно оглядел клетку и поинтересовался у Скрежещущего:

— В чем его преступление?

— Выказывал непокорность, когда Наг Гохо призвал его дочь к себе на службу.

— А что дальше? Сколько он будет так висеть?

Скрежещущий с равнодушием посмотрел вверх:

— Еще дня три — и он сдохнет. Дождь освежил его, дал ему напиться.

— А они что сделали? — Рит показал на свежеванные трупы.

— Не заплатили. Большая часть людей добровольно отдает десятую часть своих богатств Нагу Гохо.

Анахо тронул Рита за руку:

— Поедем.

Рит медленно отъехал. Невозможно было сразу принять все несправедливые законы, правящие на этой ужасной планете. Посмотрев назад, на существо в клетке, Рит залился краской стыда. Но пока… что он мог сделать? Поссорившись с Нагом Гохо, он легко мог погибнуть, без всякой пользы. Если бы он мог отремонтировать космическую шлюпку и вернуться назад на Землю, большинство людей Тскейя были бы спасены. Рит пообещал себе сделать это и попытался забыть отвратительную сцену.

За Перой лежали участки земли, где женщины выращивали всевозможные сорта хлеба. Тут подводы грузили пищей и продукцией фермеров и отправляли на запад, в Дадич. Такая торговля удивила Рита, который ожидал, что все происходит несколько иначе.

Два всадника проехали десять миль, направляясь к гряде серых холмов. Там дорога уходила в ущелье с крутыми склонами. Ее перегораживали врата. Путники вынуждены были ждать, пока пара Скрежещущих осматривала подводу, груженную ящиками капустообразных овощей, а потом взимала плату с возниц. Рит и Анахо проехали через врата, заплатив по цехину каждый.

— Наг Гохо не пропускает ни одного шанса обогатиться, — проворчал Рит. — Что он делает со своим богатством?

Человек Дирдиров пожал плечами:

— Что все делают с богатством?

Дорога пошла вверх, выскользнула из ущелья. По другую сторону холмов лежала земля Синих Чашей — поросшая лесом страна, опутанная дюжиной маленьких рек, вытекающих из бесчисленных озер. Там росли сотни сортов деревьев: красные пальмы с плюмажем, зеленые хвойные растения, растения с черными стволами и ветками, на которых висели белые шары; и еще многочисленные заросли адарака. Это был гигантский сад, где чувствовалась чья-то заботливая рука.

За садом лежал Дадич: низкие плоские купола и искривленные белые строения, наполовину утонувшие в листве. Размеры и население города невозможно было оценить. Город за стеной напоминал парк. Рит вынужден был признать, что Синие Чаши живут в милом окружении.

Человек Дирдиров, исповедующий иные эстетические принципы, заговорил со снисходительностью:

— Типичное место обитания Чашей: бесформенное, хаотичное. Ты видел города Дирдиров? Истинно благородные жилища! От их вида замирает сердце! Полусельские поселения — каприз Синих Чашей. Это у них на уровне инстинктов. — Анахо сделал презрительный жест. — Они не так слабы и не настолько декаденты, как Старые Чаши. Конечно ты… помнишь Гулсс?.. Но Старые Чаши вымирают уже двадцать тысяч лет… Так, что ты собираешься делать? Какой инструмент ты ищешь?

Рит, который не сумел незаметно посмотреть в транском, махнув в сторону города, сказал так:

— Это, — начал объяснять он, — приемное устройство, определяющее направление и расстояние с точностью до трех с половиной миль.