И она остановилась, чтобы приветливо улыбнуться Гримму.

  Тот нахмурился.

  - Одним вечером этот могучий лев прогуливался по лесу в долине и увидел прекрасную женщину...

  - С волнистыми золотистыми волосами и янтарными глазами, - вставил Бальдур.

  - Ну да! Откуда вы знаете? Вы слышали эту басню, да, Бальдур?

  Гримм закатил глаза.

  Подавив в себе сильное желание рассмеяться, Джиллиан продолжила:

  - Могучего льва очаровали ее красота и грация, а также прелестная песня, которую пела девушка. Он тихо вышел вперед - на подушечках лап, чтобы не напугать ее. Но девушка не испугалась - она увидела льва таким, каким он был на самом деле: сильным, храбрым и благородным созданием, иногда устрашающе рычащим, но с чистым, бесстрашным сердцем. На его высокомерие она не обращала внимания, потому что знала из наблюдений за своим отцом, что высокомерие часто является неотъемлемой частью силы.

  Джиллиан украдкой глянула на Ронина: тот широко усмехался.

  Найдя поддержку в осознании того, с каким интересом слушал ее Ронин, Джиллиан взглянула прямо в глаза Гримму и продолжила:

  - Лев влюбился. На следующий день он отыскал отца женщины и попросил у него руки девушки, предложив взамен свое сердце. Отца женщины беспокоила звериная натура льва, хотя его дочь отнеслась к этому предложению совершенно спокойно. Не уведомив дочь, отец согласился принять ухаживания льва при условии, что царь-лев позволит выдернуть ему когти и вырвать зубы, чтобы сделать его ручным и цивилизованным. Лев был безнадежно влюблен и согласился. Так они и поступили.

  - Еще одни Самсон и Далила, - пробурчал Гримм.

  Джиллиан не обратила на это замечание внимания.

  - Когда же лев затем потребовал выполнения обещаний, отец прогнал его из своего дома палками и камнями, потому что зверь был больше не опасен, он больше не был страшным существом.

  Джиллиан многозначительно остановилась, а Бальдур и Ронин захлопали в ладоши.

  - Удивительно рассказано! - воскликнул Ронин. - Эта была любимая басня моей жены.

  Гримм нахмурился.

  - Это конец? И в чем же мораль этой истории, черт возьми? - обиженно спросил он. - Что любовь делает мужчину слабым? Что он теряет любимую женщину, когда предстает перед ней бессильным?

  Ронин взглянул на него с пренебрежением.

  - Нет, парень. Мораль этой басни в том, что любовь может усмирить даже самых мужественных.

  - Погодите - есть продолжение. Дочь, - тихо проговорила Джиллиан, - тронутая его беззаветной любовью, сбежала от отца и обвенчалась с царем-львом.

  Теперь она поняла страхи Гримма. Какую бы тайну он ни скрывал, он опасался того, что, как только она ее узнает, то оставит его.

  - Я все равно считаю, что это ужасная история! - проворчал Гримм, сердито взмахнув рукой.

  Он зацепил кружку, и та полетела через стол, заливая Ронина сидром. Долгий, напряженный миг Гримм смотрел, как на белой полотняной рубашке отца расплывается ярко-красное пятно.

  - Извини, - неловко промолвил он и, оттолкнув стул, вылетел из комнаты, ни на кого не глядя.

  - Ах, девочка, боюсь, иногда от него исходят одни беды, - сказал Ронин с извиняющимся видом, вытирая рубашку платком.

  Джиллиан поковырялась в своем завтраке.

  - Как бы мне хотелось понять, что здесь происходит.

  И она с надеждой посмотрела на братьев.

  - Ты не спрашивала его, нет? - спросил Бальдур.

  - Я хочу спросить его, но...

  - Но ты понимаешь, что, возможно, он не сможет дать тебе ответов, потому что, похоже, у него и самого их нет, а?

  - Просто мне хотелось бы, чтобы он поговорил со мной об этом! Если не со мной, тогда, по крайней мере, с вами, - сказала она Ронину.