- Ты все еще не понял, да, Гаврэл? Ты не понял того, что я пытался сказать тебе столько лет назад: мы - мужчины рода Макиллих - рождаемся берсерками. Каждый сын, рожденный по прямой линии от лэрда, - берсерк. Маккейны охотятся за нами тысячу лет. Они знают наши легенды почти так же хорошо, как и мы сами. Согласно пророчеству, нас почти уничтожат, сократив наш род до трех мужчин.

  И он взмахнул рукой жестом, объединяющим их троих.

  - Но один юноша вернется домой, влекомый своей настоящей любовью, и уничтожит Маккейнов. И Макиллихи станут могущественнее прежнего. И этот юноша - ты.

  - Р-р-рожденный берсерком? - запинаясь, произнес Гримм.

  - Да, - ответили мужчины в один голос.

  - Но я в него превратился, - запутался Гримм. - На утесе Вотанова провала. Я воззвал к Одину.

  Ронин покачал головой.

  - Тебе так просто показалось. Первая кровь в битве родила берсерка. Обычно наши сыновья не превращаются в берсерков до шестнадцати лет, но твое превращение ускорила первая битва.

  Гримм сел и закрыл лицо руками.

  - Почему ты никогда не говорил мне о том, кто я такой, до моего превращения?

  - Сын, мы и не думали ничего скрывать от тебя. Мы начали рассказывать тебе легенды еще с раннего детства. Они тебя завораживали, помнишь?

  Ронин замолчал и рассмеялся.

  - Припоминаю, как ты многие годы бегал по окрестностям замка, пытаясь «стать берсерком». Мы были рады, что ты встречал свое наследие с открытым забралом. Пойди в Зал Предков, Гаврэл...

  - Гримм, - упрямо поправил он, боясь потерять последние кусочки своего собственного мира.

  Ронин продолжил, словно его и не прерывали:

  - Есть определенные ритуалы, которых мы придерживаемся, когда передаем секреты и обучаем своих сыновей, как управлять неистовством берсерка. Близилось и твое время, но внезапно напали Маккейны. Я потерял Джолин, а ты ушел и никогда больше не обращал свой взор на запад - к Мальдебанну, ко мне. А теперь я знаю, что ты меня ненавидел, обвинял в самом отвратительном злодеянии, на какое, только способен человек.

  - Мы обучаем наших сыновей, Гаврэл, - добавил Бальдур. - Обучаем их строгой дисциплине: они проходят духовное, эмоциональное и физическое воспитание. Мы учим их, как управлять берсерком, а не быть управляемым им. Ты пропустил это обучение, и все же, должен сказать, ты и самостоятельно неплохо справился. Без какой-либо тренировки, без понимания своей природы ты остался благородным и вырос в хорошего берсерка. Не казни себя за то, что в четырнадцать видел все это полуоткрытыми глазами подростка.

  - Значит, я должен вновь населить Мальдебанн берсерками? - неожиданно вспомнил Гримм слова Ронина о пророчестве.

  - Это предсказание хранится в Зале Предков.

  - Но Джиллиан не знает, кто я, - возразил Гримм в отчаянии. - И любой сын, который у нее родится, будет таким же, как я. Мы никогда не сможем...

  Но Гримм не смог закончить свою мысль.

  - Она сильнее, чем ты думаешь, парень, - ответил Ронин. - Доверься ей. Вместе вы сможете познать наше наследие. Быть берсерком - это честь, а не проклятье. Берсерками были почти все величайшие герои Олбани.

  Гримм долго молчал, пытаясь увидеть в новом свете все пятнадцать прошедших лет.

  - Маккейны идут, - наконец промолвил он, уцепившись за один бесспорный факт в своем внутреннем мире, отныне наводненном неосязаемым.

  Глаза обоих мужчин метнулись к горам.

  - Ты заметил движение в горах?

  - Нет. Просто они нас преследовали и уже трижды пытались убить меня. Они шли за нами по пятам от самого Кейтнесса.

  - Замечательно! - в радостном предвкушении потер руки Бальдур.

  В восторг пришел и Ронин.

  - Насколько они отставали от вас?

  - Подозреваю, меньше, чем на день пути.