– Далеко! Успеешь вернуться за нами?

– Конечно.

– Смотри! Иначе опоздаем к ужину.

– Иван уже беспокоится об ужине, – усмехнулся Лён, отодвигая дверь выходного тамбура. – Счастливого полёта, девочка!

Иван спрыгнул на каменистый грунт первым. Помог спуститься своему спутнику. Они отбежали на несколько метров от парящей машины, и Лён поднял руку. Вильда помахала в ответ. Красная стрела дрогнула и стремительно рванулась вверх.

Иван с любопытством оглядывал пустынные каменистые плато, залитые слепящим бело‑фиолетовым светом. Чёрные тени скал были совсем короткими. Солнце стояло в зените.

Лён выдвинул на своём шлеме антенну дальнего приёма.

– Профессор Петров вызывает Главную базу. Слышите меня? Мы высадились у центрального жерла и начинаем маршрут. Все в порядке! За работу, Иван!

Маршрут начался как обычно. Профессор осматривал скалы, диктовал наблюдения в шлемофон, соединённый с миниатюрным магнитофоном. Магнитофон вместе с другими приборами помещался в ранце за спиной. Иван искровым молотком на длинной рукояти откалывал образцы горных пород, брал пробы газов, специальными счётчиками мерил напряжённость физических полей.

Пройдя несколько километров, остановились передохнуть.

– Доволен, что попал сюда? – спросил профессор, внимательно глядя на Ивана сквозь прозрачное стекло шлема.

– Интересно, конечно. Но в общем то же, что и в других цирках. Лавы, лавы… Одни лавы.

– Чудак! Это районы сплошных вулканов. На Земле нечто подобное можно было наблюдать только в Сибири и то лишь в триасовое время… Кроме того, лавы кратера Арзахель более глубинного происхождения, чем во многих других лунных цирках. Корни этого вулкана уходят на громадную глубину…

– Я все же предпочитаю более детальные исследования, – заметил Иван. – На Земле меня учили иначе… А это, простите, Лён Юрьевич, смахивает на верхоглядство. Прилетели, посмотрели, а через несколько часов улетим с кучей образцов. Завтра – другой цирк. И тэ дэ и тэ пэ… А тут нога человеческая не ступала…

– Все в своё время, дорогой мой! – усмехнулся профессор. – Когда‑то и на Земле так начинали. Сначала надо выбрать места для детальных исследований. А нога человеческая тут ступала… Лет 80 назад здесь побывала одна из первых американских экспедиций.

– В институте нам об этом ничего не говорили… И что они сообщают?

– В официальном отчёте – общие фразы. Впрочем, они пробыли здесь недолго. Сейсмичность быстро заставила их перебраться на другое место.

– А не они ли первыми распространили слух об этих таинственных зелёных шарах?

– Возможно… Участники первых планетных экспедиций столкнулись с массой непонятных явлений. Кое‑что удалось потом выяснить, многое оказалось основанным на недоразумениях…

– Но зелёные шары… – запротестовал Иван.

– Да, зелёные шары пока продолжают оставаться загадкой. Дело в том, что никто никогда не наблюдал их вблизи. Именно потому многие исследователи ставят под сомнение их существование.

Иван махнул рукой:

– Исследуем Луну столько лет, и как все же мало её знаем…

– Неудивительно. Речь идёт о целой планете, а исследовательских баз здесь пока меньше, чем было в Антарктиде в середине прошлого столетия.

Иван скептически покачивал головой, ковыряя рукояткой искрового молотка в неглубокой расщелине:

– На исследовательских базах увлекаются теорией, – вполголоса заметил он, когда профессор умолк. – Вместо того, чтобы искать руду, ищут доказательства разных гипотез. Вот, например, вы, Лён Юрьевич.