— Если бы мы только были убийцами, — задумчиво протянул Роджер и отхлебнул немного. Виски медленно стекал по горлу, обдавая теплом изнутри.

Фрэнк покачал головой.

— Перестань, Роджер. Ты же прекрасно понимаешь. Я и сам об этом подумал, и, конечно, мы бы могли так поступить. Мы бы нашли кого-нибудь прямо здесь в резервации за пятьсот долларов, но на кого бы пали все подозрения?

— Да, думаю, ты прав, — подтвердил Роджер.

— И когда они нас заподозрят, — продолжил Фрэнк, — первый вопрос, который нам зададут — «Парни, а что вы пытаетесь утаить?».

— О Боже, — с ужасом сказал Роджер и осушил свой стакан. Подтолкнув стакан к Фрэнку, он спросил:

— С ней как-то можно договориться?

— Ни за что, — ответил Фрэнк, наполняя стакан Роджера и свой заодно. — Она самая холодная и самая противная, с кем мне доводилось встречаться. Дай ей палец, откусит по локоть.

— Тогда мы должны… — и тут зазвонил домофон. Роджер с недовольством посмотрел на свой стол. — А это что еще за черт возьми? — спросил он.

— Ты скажи, — ответил Фрэнк. — Похоже, что я становлюсь пессимистом, Роджер, — добавил он, пока Роджер шел к столу. — Думаешь, у индейцев есть связи в тюрьме?

— На северо-востоке? Я думаю, тебе пора узнать, что такое меньшинство, — сказал ему Роджер. — Рано сдаваться, Фрэнк.

— Не забудь напомнить, когда будет пора, — с сарказмом подметил Фрэнк и сделал еще несколько глотков.

Роджер подошел к столу и поднял трубку.

— Да, Одри.

— Пришел Бенни, — сказала секретарша.

— Хорошо, — сказал Роджер.

Одри удивленно спросила:

— Хорошо?

— Просто впусти его, Одри.

Фрэнк, пытаясь снова открыть бутылку «Дикой индейки», спросил:

— Впустить кого?

— Бенни.

— А, его, — протянул Фрэнк, и тут открылась дверь, и зашел Бенни Уайтфиш.

Бенни Уайтфиш был маленьким коренастым парнем лет тридцати, одет в выцветшие голубые джинсы и красную рубашку в клетку. Он выглядел виновато, словно он разбил какую-то памятную вещь и надеялся уйти, пока никто не заметит.

— Привет, дядя Роджер, — сказал он. На самом деле, он и был племянником Роджера, сын сестры Роджера. В нем было что-то такое, что казалось, будто он будет племянником даже в девяносто, даже когда не останется старших родственников. Эдакий семейный мальчик на побегушках, до конца жизни.

— Заходи, Бенни, — сказал Роджер, с непривычной для Бенни теплотой в голосе.

Бенни вошел, закрыл за собой дверь, и встал посреди комнаты, сгорбившись и сам себе усмехаясь от неожиданной доброты дяди.

Роджер сказал Фрэнку:

— Я хотел сказать, что нам нужно каким-то образом дискредитировать эту девушку. Будем пытаться до тех пор, пока не накопаем что-нибудь на нее.

— Например, что? — спросил Фрэнк, скрывшись за барной стойкой, где он пытался найти еще одну бутылку «Дикой индейки».

— Что-то предосудительное. Что-то, что заставит людей ее избегать, даже если она и потакноби. Что-то, что заставит племена от нее отвернуться, и к черту этот ДНК тест.

Фрэнк, наконец, показался, держа в руках новую бутылку.

— Даже не знаю, Роджер, — почти без интереса ответил он.

— Бенни, помоги дяде Фрэнку открыть бутылку, — сказал Роджер Бенни.