|
- В общем, я хотел спросить у тебя насчет одной вещи, которая случилась со мной сегодня днем, и я, по правде говоря, тревожусь. Он был доволен тем, что высказал все это непринужденно, спокойно, без труда складывая фразы и находя точные слова. - Я принимал у своей пациентки роды без анестезии, по методу психологического обезболивания. Ты ведь знаешь - здесь используется старая теория условных рефлексов и, следовательно, только от врача-акушера зависит родовая деятельность пациентки: с помощью ключевых слов он в нужный момент подсказывает ей, что делать. Пользуясь этим методом, я принимаю роды уже много лет, так рожают процентов тридцать - сорок женщин, поступающих в мою клинику. Так вот, сегодня, в самый критический момент, случилось то, что я назвал бы... пробелом. Я знал, где нахожусь и что мне надлежит делать, но у меня вдруг выскочило из головы нужное слово и я не мог вспомнить нужный жест... - А раньше с тобой никогда такого не случалось? - Никогда. - А при других обстоятельствах, я хочу сказать - на улице, за столом, среди людей, тоже не было ничего подобного? У тебя никогда не возникало ощущения, что ты находишься в определенном месте и в то же время тебя там нет, ты словно отсутствуешь или действуешь в нереальном мире? - Довольно часто, особенно в последние годы. - Никаких расстройств нейровегетативной системы? Желудок? Кишечник? - Боли в желудке, временами. Рентген язвы не показал. - Ты часто проходишь осмотр? - Понимаю твой вопрос. Да. Но ты не думай, я не ипохондрик. - Как у тебя с давлением? - Низкое. Около одиннадцати на семь. И много раз опускалось до десяти. - А раньше? - От тринадцати до четырнадцати. - Не возражаешь, если я тебе сейчас измерю давление? Иди сюда. В кабинете царил такой же развал, как в гостиной, кожа на креслах и на кушетке износилась, как на отцовском вольтеровском кресле в Версале. Но, как ни странно, это создавало благоприятную, успокаивающую обстановку. Казалось, что все эти вещи тебе давно знакомы. Хотелось держаться просто, без церемоний. - Мне лечь? - Не обязательно. Сними пиджак и садись. Барнакль не изображал значительной мины, не священнодействовал. Все его движения казались обычными, будничными. - В котором часу ты обедал? - Совсем не обедал. Но обстоятельства сложились так, что я был вынужден выпить несколько бокалов. - Обычно ты много пьешь? - Нет. - Принимаешь лекарства? Барбитураты? - Только когда не могу заснуть. - Сколько часов ты ночью спишь? - Ну, это зависит от того, когда моим пациенткам вздумается рожать. Иногда удается поспать три часа, иногда - пять-шесть, больше почти никогда. Если есть возможность, ложусь ненадолго подремать, дома или в клинике. - Ты устаешь? Он не посмел признаться, что иногда готов заплакать от усталости, да что там - ему и в самом деле случалось плакать настоящими слезами, когда он оставался один, у себя в кабинете или в постели. |
