Тяжело и глубоко дыша, чтобы прояснить сознание, пытаясь сморгнуть поплывшие перед глазами пятна, Туралион поднял голову и увидел, как Кровожад покачнулся и отступил на шаг. Одна его рука безвольно висела вдоль туловища. Пока рыцарь смерти не пришел в себя, Туралион прыгнул вперед, высоко поднимая молот. Он снова призвал свою веру, и сияние вырвалось как из него самого, так и из его оружия, которое светилось настолько ярко, что на него было невозможно смотреть. Паладин надвигался на своего врага.

Рыцарь смерти вскрикнул и поднял руки, чтобы защитить глаза от этого сияния, из-за которого его плоть задымилась и стала плавиться.

– Во имя Света! – возглас Туралиона прозвучал как боевой клич, молитва и угроза одновременно. Яркое сияние вспыхнуло с такой силой, что, когда он опустил молот, тот не просто раздавил тело живого мертвеца. Он прошил его насквозь – Свет просто прожег себе путь через Терона Кровожада, раздирая его мертвую плоть, пока она мокрой, вонючей кучей не упала на землю.

Жуткий, пронзительный вопль оглушил Туралиона, и он отшатнулся, с ужасом и неверием глядя на то, как подранный, орущий огонек, который был душой Терона Кровожада, взметнулся вверх, прочь от его бренных останков. Паладин снова поднял свой молот и еще раз махнул им, но опоздал на долю секунды. Дух улетел, вереща от боли и бессилия, и исчез в грозовом черно-зеленом небе.

– Идем! – раздался голос Аллерии. Туралион вздрогнул. При виде эльфийки его сердце наполнилось радостью. Он быстро запрыгнул на своего коня и помчался в ее сторону.

Впереди них скакал Кадгар, и они быстро его догнали. Рыцарь смерти был последним защитником этого места. Они вошли в Черный храм и оказались перед длинной лестницей, которая вела наверх, к отвратительному свечению, которое пульсировало над храмом.

Аллерия… Кадгар… Данат… Курдран… проклятье, нет, они здесь не погибнут. Туралион с силой помотал головой, и последние остатки власти тени над ним рассеялись. Он покрепче схватился за молот и поскакал навстречу своей судьбе.

Глава двадцать пятая

Во втором круге, который был шире первого, выстроились рыцари смерти Кровожада, те немногие чернокнижники, которые пережили устроенную Молотом Рока чистку, и кучка орков из его собственного клана Призрачной Луны. Последние стояли в третьем, самом широком круге, повернувшись лицом наружу и держа оружие наготове. Они защищали чародеев, пока те помогали Нер’зулу завладеть энергией планеты и исполнить ритуал.

Они весь день накладывали чары, с того самого момента, когда небесные тела наконец выровнялись, и лишь проходящая через них энергия не давала шаману свалиться с ног от усталости или голода. Сейчас по его коже бегали искры, а волосы развевались вокруг головы, словно подхваченные невидимым ветром.

Они приближались к завершению ритуала. Альянс уже несколько часов бился под толстыми стенами Черного храма, и их воины в любую секунду могли прорвать оборону орков.

«Но будет уже слишком поздно», – торжествующе подумал Нер’зул. Он поднял руки над собой, держа скипетр Саргераса в правой, а Глаз Даларана в левой. Оба предмета ярко засверкали, из навершия скипетра полился свет, заплясавший на всех гранях лилового центра Глаза. Эти два артефакта собирали энергию силовых линий, сплетая их в нечто почти осязаемое, а затем она передавалась Нер’зулу, растекаясь по его конечностям.