Обычно проксен следил за соблюдением интересов граждан полиса, который представлял, в том полисе, где он жил. Проксены всегда были людьми богатыми и имеющими большой вес у себя на родине. Проксен мог помочь человеку во время судебной тяжбы. Он мог в случае необходимости одолжить деньги. Должность проксена считалась престижной, хотя ему не платили за услуги; он получал взамен лишь уважение и деловые связи. Когда полису, который он представлял, угрожала опасность, проксен мог заниматься и необычными делами — такими, например, как сейчас Онасим.

— Где нам получить зерно? — спросил его Менедем.

— Оно в пакгаузе, — ответил Онасим. — Хвала богам, в Великой Элладе этой весной был хороший урожай. У меня много рабов и свободных людей, готовых погрузить зерно на борт твоего судна.

— Хорошо. — Менедем кивнул. — А теперь — насчет платы.

— Ты, вероятно, слышал, что Агафокл предлагает за доставленное в Сиракузы зерно плату вчетверо больше обычной, — сказал Онасим.

Менедем покачал головой.

— Я не слышал, сколько именно он предлагает, если уж на то пошло. Но я многое слышал о самом Агафокле — в том числе о том, как он избавился в этом году от соотечественников, которые к нему не примкнули. Любой, кто мог разыграть такой спектакль, не задумываясь возьмет назад обещание, данное шкиперу торгового судна.

У проксена Сиракуз был очень огорченный вид.

— Уверяю тебя, мой дорогой…

Но Менедем снова покачал головой.

— Не уверяй меня, о почтеннейший. Позволь мне лучше расспросить нескольких капитанов — и посмотрим, что я у них узнаю.

Если бы Онасим поймал его на слове и предоставил ему и впрямь отправиться порасспрашивать капитанов, Менедем бы отчасти успокоился. Но Онасим вздохнул и сказал:

— Что ж, очень хорошо. Я заплачу тебе обычную дену прямо сейчас, а остальное ты можешь получить после доставки.

— Прости, — Менедем в третий раз покачал головой, — за обычную цену никому не захочется рисковать нарваться на карфагенский флот. Я знаю, что среди карфагенцев есть великолепные палачи, но не хочу лично убедиться в их мастерстве.

Он ждал, что Онасим на это ответит.

Проксен свирепо уставился на него. Менедем в ответ улыбнулся самой милой своей улыбкой. Онасим снова вздохнул.

— Ты из тех, кто себе на уме, я вижу. Хорошо, тогда — полторы обычные платы вперед, но ни на обол больше. Если я дам тебе все обещанное раньше времени, ты можешь просто уплыть с зерном и никогда не явиться в Сиракузы.

Менедем подумал: не выжать ли из проксена больше.

Он посмотрел на Соклея, но тот изобразил полнейшее равнодушие — его двоюродный брат не желал иметь ничего общего с сиракузской авантюрой. Менедем украдкой гневно сверкнул на него глазами. Он хотел знать мнение Соклея, потому что тот зачастую лучше умел торговаться с такими расфранченными типами. Но Соклей, казалось, преисполнился решимости молча дуться.

Значит, решение придется принимать Менедему. Онасим привел неплохой довод. Некоторые люди, получив в руки серебро, мигом уплыли бы прочь от Сиракуз.

«Только не я, конечно», — подумал Менедем. Но Онасим не знал и не мог этого знать.

— Хорошо, — сказал Менедем. — Полторы обычных платы — это нас устраивает. Соклей!

— Что? — очнулся его двоюродный брат.

— Ты будешь считать мешки с зерном, которые люди Онасима поднимут на борт «Афродиты», — велел Менедем. — Как только нам уплатят первый взнос за перевозку, мы отплывем вместе со всем флотом.

— У меня есть свой человек, чтобы считать мешки с зерном, — сказал Онасим.