|
Она не жалела, что дала ему оружие. В крайнем случае они съедят собаку. Она мечтала о вкусной и сытной еде, которой ее угощали в Салеме, и она позвала Рут и Номи на помощь. Она проснулась от собственного крика отчаяния, который напугал детей. Она вспомнила о лошадях. Когда началась атака индейцев, она увидела краем глаза табун, несущийся прочь, словно они угадали близкий конец Вапассу. Они спустились на юг. Они будут искать новые земли. Свободные, они вновь обретут свой инстинкт, снова объединятся в табуны... Но Мэн - это такой суровый край, полный обрывов и пропастей, к тому же зима нагрянула так внезапно... Не думать. Представлять, что они счастливы, что они нашли свою территорию. Их приучили жить на улице, и к концу лета многие из них становились необузданными и дикими. Малыши хныкали в полный голос, а Шарль-Анри склонился над ней: Вы плачете, матушка! И вы кричите: лошади! лошади!.. Она облокотилась на подушку и притянула к себе детей. Не плачьте больше. Я видела, как они убегали. Не надо грустить. Они найдут дорогу. Они пройдут тропами, где меньше снега и больше травы. Нужно было бороться против безумия тишины, и она любила поговорить с детьми, поддержать их внимание по утрам. Она говорила, что их собака была гораздо умнее, чем они думали, она почувствовала приближение пожара и убежала искать Онорину, которая была у ирокезов. Когда Онорина вернется, она научит их стрелять из лука. Их мордашки осветились, когда имя Онорины было произнесено. Онорина, моя крошечка! Мое сокровище. Онорина выживет. Она сильнее их всех. Глава 50 Анжелика начала думать, что "худшее еще впереди". "Ты предал меня! Ты предал меня, - бросала она упрек немому горизонту, когда поднималась на платформу. - Ты обещал мне... Мы заключили с тобой сделку... Мы отдали тебе лошадей! Мы посвятили тебе крыши наших домов, нашу работу и огонь нашего гения". Худшее - это смерть детей, затем ее собственная. Жоффрей, получив об этом известие, повторит: теперь я не смогу жить... Он, такой одинокий, такой сильный и одновременно незащищенный. Она не сможет довести дело до этого. Исчезнув, она нанесет удар в спину этому неустрашимому человеку. Она даст повод для триумфа всем врагам, которые поклялись уничтожить эту радостную силу, этот свободный ум. Он был бы вправе ее вечно упрекать. Он сказал бы: “...Ты пронзила мое сердце, а я никогда бы не дал увлечь себя в сети любви, чтобы потом пропасть, чтобы угодить тем, кто желают моей гибели - церковникам, нечестивцам, негодяям, педантам, ревнивцам, посредственностям, дебильным тиранам и тиранам вдохновенным... как этот Король-Солнце, который оспаривал тебя у меня, Анжелика, любовь моя, но он - тиран, и это отталкивает. И вот ты оставила меня, нарушив все обещания, лишив меня сил, словно Далила, которая предала Самсона...” “Нет! Нет! Не говори так. Я обещаю, что выживу", - кричала она. Нет! Хуже всего - это смерть детей. Если она выживет и покажется Жоффрею, как в первый раз, без детей!.. Адский круг, ужасная история, начинающаяся снова, разрывающая их сердца на куски!.. Посредственности и злоумышленники запоют хором с радостью: "На этот раз... на этот раз они побеждены...” “Не думать! Не думать!" - приказывала себе Анжелика, когда ее воображение рисовало перед ее мысленным взором такие картины. |
