|
.. а, может быть, и ничего не хотел. От него можно было ожидать всего, что угодно. - Вот и он, - сказал Колен, стоящий позади Анжелики. Она же не боялась этих воинов с маленькими топориками у пояса. Поскольку они были без мушкетов, она дала знак страже отставить в сторону оружие. Вожди Пяти Наций остановились в нескольких шагах от ее кресла, освещенные бледным зимним солнцем. Несмотря на воинственную раскраску, украшения из зубов диких зверей и перья, они выглядели исхудавшими и похожими на голодных волков. Тела были покрыты татуировками. Она не знала, что они провели много месяцев под землей, проходя через гроты и пересекая подземные реки. Речь Уттаке, несмотря на предупреждение, оказалась короткой. Но хотя он очень тщательно подбирал французские слова, понять его было трудно. Начал он со своей стычки с Хиатгу. - Один из нас должен был умереть. Это закон. Но вот мы оба перед тобой, Кава. В нашем бою не было победителя, и не было побежденного. Этот бой ничего не решал. Потому что мы - не враги, и это не война. Это всего лишь пропасть, а мост через нее видит не каждый. Тикондерога заставил меня увидеть странные вещи. Он заставил меня задуматься о непривычном, это была боль и опасность, но это вело на мост. Ты - живой ум Тикондероги. Он находится на земле, тяжелый от груза своего знания, а ты бежала вперед, легкая и невидимая. Я это понял, когда увидел вас в Катарунке после пожара. Двоих, объединенных единой силой. Вот об этом и говорила Черная Одежда: "Их нельзя победить, когда они вдвоем. Надо их разлучить". Когда это Себастьян д'Оржеваль успел объяснить это вождю Пяти Наций?.. Конечно, никогда. Уттаке, видимо, услышал об этом во сне. - Но Тикондероги нет здесь, а ты собираешься уехать. Я должен идти своей дорогой и не хочу ничего терять. И вот поэтому Хиатгу жив... Вот почему я помиловал его. Но я должен еще кое-что услышать от тебя. Кава. Ты должна убедить меня, что тот, который умер вчера, не вернется, чтобы нас уничтожить... - Как ты можешь в этом сомневаться, - спросила она. - Ты, как никто другой, должен быть в этом уверен. - Голод и поражения ослабили силу моего предвидения. И сколько бы Тикондерога не укреплял мою силу, Хатскон-Онтси разрушал ее. - Ты говоришь о прошлом. Ты сам отвечаешь на свой вопрос, Уттаке. Нет ни победителя, ни побежденного, потому что нет врагов. Ты съел его сердце, и ты теперь знаешь, какой любовью он любил вас. - Не станет ли он помогать своим собратьям-французам в войне с нами? - Нет! Французы никогда не нуждались в его помощи, как и вы, ирокезы пяти наций, и ради вас он прибыл сюда. Я говорю это, потому что он сам мне об этом сказал. Он приехал, чтобы жить с вами. Еще немного времени, и он окажется среди вас. Я знаю, что ты в особенности, почувствуешь его присутствие и его поддержку. - Ты хочешь сказать, что он признал справедливость нашей борьбы и ужасное предательство наших врагов? - спросил могавк, и в его глазах загорелись искры триумфа и радости. Анжелика закрыла глаза. Вся Америка представлялась ей руинами, похожими на Вапассу, и лишь избранные, сильнейшие, смогут выжить на этой земле. Она не была в состоянии оптимистически взглянуть на будущее, но ей необходимо было честно ответить. - Он признал, что должен быть на твоей стороне, чтобы поддерживать тебя и советовать тебе до конца твоих дней. В это короткое мгновение, когда она закрыла глаза, ей показалось, что она потеряла сознание или заснула, так она устала. |
