— Пожалуйста, А-дам. Сделай ей подарок. — Ее голос обрел новый, оттенок. — Любой. Дай ей свои часы. — Ранее она никогда не видела часов и была очарована ими.

— Не дам. — Он пытался улыбнуться. — Пожалуй, отдам ей торт.

— Тогда дай торт. — Она проявляла твердость и скрестила на груди руки.

Его взгляд скользнул по ее грудям, и он с трудом перевел его на ее лицо.

— Хорошо, чтобы порадовать тебя, я брошу кусок торта.

— Не бросай, А-дам. Дай его Хозяйке. — Она была непримирима.

— Брид…

— Дай ей, А-дам, или я позволю ей убить тебя. — Ее властный голос заставил его взглянуть на нее с трепетом. В мгновение ока она, казалось, превратилась из соблазнительной женщины-ребенка в неистовую мегеру, пользующуюся властью, как это делали его школьные преподаватели. Покачав головой, потрясенный и встревоженный, он сел на корточки и смиренно полез в рюкзак. Он вынул два оставшихся куска торта и, взяв один из них в руки, пошел к заводи. Она молча наблюдала, как он приблизился к месту, где она стояла, торжественно надломил торт и сквозь пальцы сбросил его в воду.

— Теперь довольна? — Он чувствовал себя обманутым; он сам хотел съесть торт. К тому же он чувствовал себя виноватым и испуганным. Из-за Брид он принес жертву богу цыган-язычников и тем самым повредил своей бессмертной душе. Он сел на камни на краю заводи и, обхватив руками длинные ноги, опустил подбородок на колени.

Она взглянула на него.

— А-дам? — В голосе ее больше не ощущалось гнева. На сей раз он был нежным. Неуверенным. — А-дам? Почему ты недоволен?

— Я доволен. — Он не смотрел на нее.

— Хозяйка теперь счастлива. Она ест торт.

Он слегка изменил положение, повернувшись к ней спиной.

Раздался легкий вздох. Затем он услышал слабый хруст бумаги и оглянулся.

— А-дам ест торт Брид. — Ему предлагался оставшийся кусок торта.

— Я не хочу. — Он недовольно отвернулся.

— Пожалуйста, А-дам. — Ее голос был таким печальным, что его неожиданно охватила жалость. Он повернулся к ней.

— Ладно, съем кусочек. — И сказал это так, как будто делал ей одолжение. Он протянул руку и отломил краешек от куска торта, лежавшего на бумаге.

— Мы делимся. — Она улыбалась. Она опустилась на камни рядом с ним и разломила надвое оставшийся кусок. Засунув в рот свою долю, с аппетитом съела его. Солнечный луч играл на ее теле, согревая его, разгоняя гусиную кожу там, где коснулся его холодный ветер. Адам смотрел в сторону, сосредоточившись, насколько было возможно, на торте, который он ел, прижимая языком к зубам мягкую сладость, наслаждаясь маслянистыми крошками.

— Хорошо? — Брид улыбалась ему. Там, где концы ее волос высохли, они завитушками поднимались к шее.

— Хорошо, — кивнул он. Он лежал на камнях, положив на глаза руку, чтобы заслонить их от солнца. — Если мы хотим увидеть орлов, надо одеваться и идти. — Вопреки своим словам, он не желал уходить; ему хотелось остаться здесь с этой красивой обнаженной девушкой навсегда.

Она сидела и смотрела на воду, погруженная в размышления.

— Орлов посмотрим завтра, — сказала она наконец.