Что не особо помогало.

Точнее, не помогало вовсе: каждый раз опуская веки, он видел, как Пэрадайз плелась, пошатываясь, по той тропе, которую они сделали для новичков; она выглядела так, будто побывала на войне: пыльные волосы, грязь на лице, одежда в беспорядке, кровь на руках. А когда она, наконец, сфокусировала взгляд на Братьях, ее глаза были пустыми, как черепная коробка, тело представляло кучу болтающихся, немощных конечностей, ее дух был сломлен.

Черт подери, он не мог не представить ее такой, какой видел прошлым вечером, когда она сдавала все дела в доме Рофа для аудиенций. Одетая с иголочки. В сознании, проворная, счастливая, немного нервничавшая, боявшаяся, что отец, Братство или Король завернут ее заявление.

Гребаный ад. Наверное, им стоило отказать ей.

Но это было бы несправедливо.

Хорошие новости в том, что программа, разработанная совместно с Ви, работала. Их цель — сократить класс с шестидесяти претендентов до десяти, максимум.

Они будут работать с семерыми.

Все, кто добрался до трассы, были приняты.

Но он едва ли был рад этому. Может, если бы победителем стал один из тех здоровых парней. Например, Крэйг, прирожденный лидер. Этот парень идеально подходил для жизни солдата… если бы он пережил всех остальных, Бутч был уверен, что сейчас его бы не грызла совесть.

Дело не в том, что он не верил, в способность женщин справляться с трудностями. Он просто…

Открылась дверь в клинику и оттуда вышел Ви. Когда брат сразу же закурил, Бутч задумался, а не парит ли их одно и то же. Хотя суровый парень никогда не признается.

— Ну, это было весело, — мрачно сказал брат. — Повторим завтра вечером?

— Она в порядке?

— В полном. — Выпустив струю дыма, Ви убрал зажигалку. — Обезвожена. Ноги изранены. Местами ссадины. Элена поместила ее на каталке в комнату для сна.

— Она еще без сознания?

Блин, это плохо. Очень, очень плохо.

— Периодически приходит в себя. Мы же не хотим, чтобы она свалилась где-нибудь на ходу?

— Да.

Повисла пауза.

— Что с тобой происходит? Слушай, с ней все будет нормально.

Бутч покачал головой. Без сомнений, учитывая опыт Ви с садо-мазо, он был привычен к женщинам… и мужчинам… которые будучи вывернутыми на изнанку, вполне нормально уходяли с сессий. Но как бывший детектив убойного отдела, Бутч смотрел на это несколько иначе: он видел жертв.

В памяти вспыли места преступлений с женскими телами, изувеченными, напоминавшими смятые тачки… и нет, они не уходили, они не были «в порядке».

Ради всего святого, он помнил, как выглядела его сестра, когда она смотрела из заднего окна машины своего убийцы. Больше ее никто не видел.

Так что да, ассоциации были совсем другими.

— Хочешь выпить? — спросил Ви.

Понимай как: ты выглядишь как сбитая собака.

Бутч достал телефон. Он написал Мариссе сразу же, как они занесли Пэрадайз внутрь, но нет, она не ответила. Очевидно, у его супруги выдалась тяжелая ночь.

— Не возражаешь, если я свалю? — спросил он у напарника.

— Снова собрался в церковь?

Блин, сукин сын знал его чересчур хорошо.

— У меня еще два часа до рассвета. — Он хлопнул друга по плечу. — Увидимся на Последней Трапезе.

Он был на полпути к офису, где располагался выход в туннель, когда Ви окликнул его.

— Ты не сделал ничего плохого этой ночью.

Бутч кивнул. Потом оглянулся через плечо.

— Это не значит, что я счастлив, познакомив кучку детишек с реалиями войны.

— Либо это покажем мы, либо война сама найдет их, уже на своих условиях.