Будут ли у нас испытания? Будут. Будут ли трудности? Будут. Несомненно. Буду ли я сожалеть о том, что не уплыла? Нет. Буду ли я сожалеть о том, что полюбила? Тоже нет. У каждого своя судьба и свой путь, и я должна пройти его, хоть это и будет непросто - жить без такой красоты и величия, которое дает море, и чувствовать постоянную тягу сюда вернуться. Лир не отпустит. Никогда. Даже, зная, что я вернусь. Хотя, сейчас вот отпустил...Он для меня до сих пор загадка, мой принц. Любимый, желанный, единственный.

 Я приплыла к берегу на исходе третьего дня, когда солнце садилось, заставляя снег на деревьях и камнях, сверкать. Надо же, я даже забыла, что сейчас почти зима. Совсем немного и осенний месяц закончится, и я буду ждать лета, которое сменит весну.

 Первым меня увидел Аран. Я заметила, как он окликнул неподвижно стоящего в черном плаще Лира, вглядывавшегося в подступающую темноту, и Даринель с лешим, сидящих возле костра. Они метнулись ко мне, замершей на покачивающейся волне все разом, но отмерший Лир, оказался быстрее.

 Заостренные скулы, твердый подбородок, а глаза...на грани отчаяния, в которых плещется безумие. Мне показалось, что он постарел на несколько лет за эти почти трое суток. И, наконец, оказался рядом со мной. По пояс в воде, полностью одетый, замер в набегавших на берег пенных волнах, и осторожно протянул ко мне руки. Аран и Даринель остались чуть позади, встревоженные, готовые к чему угодно. Вот дают. Я, конечно, подозревала, что все плохо, но не настолько же. Один леший молодец, стоит на берегу и почти зимой в ледяную воду не лезет.

 Я посмотрела на них всех разом, прикидывая, как лучше всего остановить их панику.

 - Ты пришла попрощаться? - спросил Лир спокойным голосом, опуская протянутые руки.

 Попрощаться? Это он о чем? Как же сложно понимать мужчин, оказывается. Почему я должна прощаться с ними? Они что решили, что я хочу уплыть к русалкам? Судя по похоронным лицам - да. Отсюда такая паника?

 Я оказалась рядом с Лиром в одно мгновение. Спасибо преимуществу в виде рыбьего хвоста, перемещаться в пространстве с ним гораздо легче.

 - Я вернулась, Лир, - сказала я тихо, вглядываясь в непроницаемые серебряные озера его глаз. - Я вернулась к тебе. Насовсем, - добавила я еще тише.

 И неожиданно поняла, что в море мы оказались одни. Только он и я. И мы просто стоим в воде, хотя меня сложно назвать стоящей, и смотрим друг на друга. Он - на меня. Я - на него. Он - на меня. Я - на него. И отрываться от этого увлекательнейшего занятия, ну, совсем не хочется.

 А потом Лир окончательно осознал то, что я сказала. Я поняла это по его глазам, и потому, что он наконец-таки додумался меня обнять. Его объятья в этот раз были стальными.

 - Отпусти, я никуда не денусь и не уплыву, - сказала я, смеясь, стараясь выпутаться из его рук.

 Его хватка чуть ослабла, на мгновение, а потом снова маг сжал меня в своих объятьях. В этот раз он не целовал меня, просто обнимал так крепко и сильно, насколько это было возможно, а потом подхватил на руки и под первыми звездами, понес к берегу, спотыкаясь на ходу.

 Мне кажется, что окончательно Лир пришел в себя только тогда, когда он высушил мой хвост, помог мне одеться, накормил С ЛОЖЕЧКИ, и Аран наконец-таки смог расчесать мои спутанные волосы и заплести их в косу. Только тогда его хватка ослабла, он развернул меня к себе, обхватил мое лицо руками и бережно поцеловал, словно боясь спугнуть. Поцелуй перерос из нежного в страстный почти сразу, разнося пожар по венам. Лир оторвался от меня на мгновение, а потом снова поцеловал.

 Не знаю, сколько это длилось, но когда мы остановились, то заметили, что Даринель и Аран уже спят, а леший куда-то ушел. Лимфил, превратившись на этот раз в рыжего кота, лежит на песке с другой стороны костра.

 - Никогда? - спросил Лир, зная, что я пойму его вопрос.