— Чего? — не понял Закари.

Ухмыляясь Фридли ответил:

— Чего вы от меня ждете, обещания?

— Лучше подготовлю деньги для освобождения под залог, — добавил Мэлоуни.

Фридли засмеялся.

Лицо Закари стало пурпурным от гнева:

— Что все это значит? Выражайтесь просто и понятно.

— Мэлоуни понимает, что для нас он приманка.

— Нас? Он?

— И если мы установим за ним наблюдение, — продолжил Фридли, — наши люди его арестуют.

— Арестуют! — Закари был в шоке. — Фэбээровцы? За что?

— Да за что угодно, — предположил инспектор. — Публичное совершение непристойного действия. Неиспользование совка для сбора собачьих экскрементов. Хранение и продажа веществ, не подлежащих свободному обращению. Нарушение ПДД. Выброс мусора на дорогах общего пользования.

— Ну, — сказал Закари. — Не похоже на межведомственное сотрудничество!

Глядя на Фридли, инспектор продолжил:

— Он не догадался в отличие от тебя, но ты должен в первую очередь обсудить все это со мной. У меня дети. У меня сенбернар. Я женат.

— Что? — не понял Закари.

— Именно поэтому мы намереваемся установить наблюдение.

— На данном этапе моей жизни, — возразил главный инспектор, — мне не пристало прятаться за спинами ФБР. Вы думаете, что сможете «сдержать» газетчиков? Тот макаронник Костелло из ТВ охотиться за мной годами. Главный инспектор Мэлоуни под наблюдением ФБР.

— Но только для вашей собственной безопасности, — сказал Закари, до которого наконец-то дошло.

— Это еще хуже, чем подозрение в превышении служебных полномочий, — ответил Мэлоуни. — Первый полицейский в городе Нью-Йорке находится под защитой ФБР.

— К сожалению, главный инспектор, вы правы, — согласился Фридли.

— Я не могу ударить лицом в грязь, — добавил Мэлоуни. — А теперь уходите и беседуйте дальше со своими турками, греками или ливанцами.

— И нашими армянами, — сказал Фридли, вставая на ноги.

Мэлоуни неохотно кивнул и улыбнулся; Фридли такой же кретин, но в меньшей степени, чем Закари.

— Главный инспектор, смею заверить вас, что ФБР никогда намеренно… — начал Закари.

— Я убежден в этом, — прервал инспектор. — Убирайтесь из моего офиса, я должен работать.

Закари хотел остаться и придумать, как достойно уйти, но Фридли уже открыл дверь и сказал:

— Удачного вам утра, главный инспектор.

— И вам удачного утра, — приказал Мэлоуни.

— Еще увидимся, — предостерег Закари.

Как только два кретина из ФБР ушли, быстрой походкой вошел Леон.

— Они злоупотребляют гостеприимством.

Мэлоуни задумчиво посмотрел на него:

— Кто носит черные вельветовые брюки?

— Из моих знакомых никто. Капитан Каппеллетти здесь.

Нахмурившись, Мэлоуни спросил:

— И с этим нельзя было обождать? Тони Каппеллетти?

— На этот раз вам понравится, — заверил Леон и вышел.

Вернулся он через полминуты с капитаном Энтони Каппеллетти — начальник отдела по борьбе с организованной преступностью сутулые плечи, большие руки, густые брови, раздражительный сукин сын с огромными небритыми челюстями и длинными колючими зарослями черных волос по всему телу.

— Доброе утро, Фрэнсис, — поздоровался капитан и направился к стулу, на котором совсем недавно сидел Закари.