«Мертвая зона» (1979)

В «Мертвой зоне» впервые появляется еще одна важная и даже судьбоносная для Кинга тема – автокатастрофа. Строго говоря, впервые она возникла еще в «Жребии», где писатель Бэн Мирс потерял в аварии жену, но в «Мертвой зоне» покореженный автомобиль становится важным сюжетным элементом.

Сюжет простой: главный герой, Джонни Смит, после аварии обретает способность видеть будущее – стоит лишь прикоснуться к человеку. В пересказе роман похож на какой нибудь проходной эпизод сериала «Сумеречная зона», на деле же история Джонни Смита – одна из самых больших творческих удач за всю карьеру Кинга.

Роман, который начинается как непритязательный хоррор с кровью и маньяками, ближе к середине превращается в почти библейскую историю о неотвратимости судьбы и о маленьком человеке (героя недаром зовут Джонни Смит, Кинг постоянно подчеркивает его обычность), который, как и Иона, от этой самой судьбы пытается скрыться, спрятаться.

Однажды Джонни жмет руку кандидату в президенты Грегу Стилсону и видит, как тот, в будущем, став первым лицом государства, развязывает третью мировую войну. Это и есть ядро романа – дилемма Джонни Смита – имеет ли он право на убийство и может ли он – должен ли – помешать будущему тирану? И вообще: может ли политический убийца быть прав?

«Мертвая зона» в этом смысле – роман о настоящем героизме – о героизме без прикрас, без красного плаща, роман о том, что будет, если обрушить на простого человека бремя ответственности за весь мир.

Роман был настолько популярен, что в 1983 году за экранизацию взялся сам Дэвид Кроненберг. Но, к сожалению, имея на руках один из лучших текстов Кинга, да еще Кристофера Уокена в главной роли, Кроненберг умудрился снять совершенно беззубую ленту, при этом, кажется, не заметив главную несущую конструкцию сюжета – историю о неподъемном бремени.

В романе Кинг с первых страниц подчеркивал контраст между двумя героями – Джонни Смитом и Грегом Стилсоном – и долго готовил их неизбежное столкновение. Но в фильме антагонизма нет и в помине: Стилсон в исполнении Мартина Шина появляется на экране лишь на 70 й минуте, а руку ему Джонни жмет за десять минут до конца, и затем в следующем же – форсированном и нелепом – диалоге с врачом решается на убийство. В итоге финальная сцена выглядит просто надуманной: в романе Джонни долго решался на последний шаг и даже поседел, так сильно пугала его мысль о будущем; в фильме же между решением и выстрелом проходит меньше суток, да и само решение словно бы не вызывает у героя особых моральных страданий; поиграл желваками и пошел убивать.

Короче, книга лучше. Гораздо.

«Оно» (1986)

Ничто не злит Стивена Кинга сильнее, чем заявления, которые начинаются со слов «писатель должен…» И он наверняка от души посмеялся бы над попытками критиков как то интерпретировать его наследие, увидеть автопортрет в сюжетах его романов. Но сюжеты – они как отпечатки пальцев, по ним всегда можно найти автора, как бы он ни пытался замести следы. И все герои писатели у Кинга действительно похожи на него – они защищают право романиста писать так, как он хочет; вот, например, слова Билла Денбро из «Оно»:

«Почему рассказ обязательно должен быть социо каким то? Политика, культура, история… разве все это – не естественные компоненты любого рассказа, если он хорош? <…> Почему бы рассказу не быть просто рассказом?»

Это и есть главное кредо Кинга: история всегда на первом месте.