Это было бы апофеозом ее неудачничества. Поместить рядом с фотографиями Брендона Ли, Бреда Питта и Мэла Гибсона фото парня из настоящей жизни, который мог бы быть с ней…

Нет, не мог бы. Джейн закусила губу. Это она размечталась. А напрасно… Потому что право менять собственную жизнь у нее есть. И это право свято, а вот соперничать с сестрой из-за мужчины — этого она делать не станет. Это ниже ее достоинства. Точка.

Британи нужен муж — значит, будет у нее муж. В конце концов, сестра всегда помогает сестре. В меру своего понимания, по крайней мере. Вот Британи наверняка тоже думает, что помогает своей маленькой неразумной сестре то адаптироваться к суровостям внешнего мира, то сохранить душевное равновесие. А Джейн видит все несколько иначе, и получаются некрасивые таки разногласия.

Впрочем, то, что Британи нужен мужчина — это никак не плод воображения. Брит сама говорила. Она растит двоих детей… И вообще ей всего тридцать два. У нее должен быть мужчина!

Джейн провозилась до половины второго ночи, набила до отказа три больших мешка. Как только у нее вновь появится машина, она отвезет их… ну хотя бы в Армию спасения. Или в церковь. За исключением, пожалуй, плюшевого альбома Золушки-неудачницы. Аутодафе — вот единственная участь, которой он достоин.

Джейн тщательно подобрала одежду на завтра: два топа, серый поверх ярко-красного, узкие джинсы, красные туфельки-балетки. Да, не очень благородно, но вполне стильно. Как хорошо, что были в ее гардеробе закрома «случайных вещей», из которых можно теперь почерпнуть хоть что-то подходящее!

Ночью ей снились горы — настоящие, высокие горы с заснеженными вершинами, словно покрытыми сверкающим на солнце сахаром, в прожилках каменных рек. Это было так красиво, что не хотелось просыпаться. А потом Джейн узнала, что есть в мире кое-что и покрасивее гор — горные реки. Чистая, как сгустившийся воздух, вода непрерывным бешеным прозрачным потоком мчится по разноцветным камням — не остановишь. Ей хотелось быть такой вот рекой.

10

Ванесса была в шоке. Пегги была в шоке. Мэг и Рейчел были в шоке. Все были в шоке, потому что никто не мог поверить, что под оболочкой тихони живет совершенно фантастическая девушка Джейн.

— Ну ты, мать, и дала! — простонала Ванесса, оправившись от потрясения первых двух минут. — Это ж надо было… так маскироваться.

— Ага, — брякнула Джейн и принялась протирать пыль.

Нет, новая прическа не сделала из нее отвязную, уверенную в себе диву. Она чувствовала себя лучше, чувствовала себя красивой — но по-прежнему оставалась доброй и милой Джейн. Правда, надо отдать ей должное, до определенной степени. Когда заявилась миссис Макгоннаги и потребовала себе «элегантные летние сапожки, крем или беж, и чтобы каблучок небольшой и шпилечкой», и сапожки нашлись, вот только ни одна пара не застегивалась на ее могучей щиколотке, и миссис Макгоннаги пришла в ярость от этого и потребовала телефон хозяина бутика, чтобы разнести в пух и прах и «скудный ассортимент», и «хамство продавцов» — вот тут-то Джейн с Ванессой встали стеной и отбили неприятельскую атаку, причем Джейн куда более гневно и угрожающе, чем Ванесса, сверкала глазами и выпроваживала зарвавшуюся мадам.

За день она даже освоилась в новой роли. Да, еще не королева положения — но уже и не зашуганная мышь на побегушках у кого ни попадя.

А вечером случилось страшное.

В магазин зашел Ник Андерс.